Легенды старого Петербурга - [10]
В царствование Николая I съезд аристократии на гулянье с Крестовского острова был перенесен на Елагин остров, который при основании Петербурга носил название Мишина острова и был подарен Петром I — Петру Пав(ловичу) Шафирову. Затем этим островом владел граф П. И. Ягужинский, от которого купил его Алексей Петр(ович) Мельгунов — сенатор, приятель поэта Державина.
В 1765 г., 26 июля, Екатерина II ездила в шлюпке на этот остров, который купил от Мельгунова директор императорских театров Иван Перфильевич Елагин, любимец Екатерины II, говорившей всегда о нем, что «Елагин — хорош без пристрастия».
Академик П. Пекарский[43], говоря об Елагине острове, замечает, что в загородном доме Елагина приезжавшие могли заказывать его повару обеды и ужины. Елагин построил на острове в честь своих друзей много памятников, развалины которых на южной стороне в английском саду видны еще и теперь, а памятник в честь вице-канцлера, воспитателя В(еликого) К(нязя) Павла Петровича — Никиты Ив(ановича) Панина даже уцелел.
По смерти Елагина (умер в 1794 г.) его остров достался графу В. Г. Орлову, от которого его купил император Александр I для матери своей, императрицы Марии Феодоровны, памятником пребывания которой в Елагинском дворце[44] служит, в дворцовой церкви, запрестольный вышитый шелками образ Богородицы, собственноручной работы супруги Павла I.
После бракосочетания Николая Павловича с дочерью короля прусского В(еликой) К(няжной) Александрою Феодоровною, на следующий год, отец супруги Николая I прибыл в Петербург и император Александр I привез его в Елагинский дворец.
Под конец своего царствования Александр I приказал архитектору Росси перестроить Елагинский дворец для великого князя Михаила Павловича, но последний по кончине Александра I получил Каменноостровский дворец. В Елагинском дворце любил жить со своею семьей весною и осенью император Николай I, и как только царская фамилия переезжала сюда, то на Невку приходили яхточки с кадетами Морского корпуса, которых, говорит в своих «Записках» воспитатель императора Александра II — Мердер, посещал и приглашал к себе во дворец будущий генерал-адмирал В(еликий) К(нязь) Константин Николаевич.
Съезд публики в то время на Елагинском острове сосредоточивался на площадке возле моста, где гауптвахта, караул на которой занимали всегда кавалергарды, стоявшие в Новой Деревне. Здесь вечером, вблизи каменной беседки, называемой розовым павильоном, играл оркестр кавалергардского полка, в котором, в числе музыкантов, отличался корнет-а-пистон — унтер-офицер Соловьев; по выслуге срока он был определен в оркестр Александровского театра[45].
Вся знать собиралась на эти вечера, так как их иногда посещал Государь и Императрица с детьми, а появление тут жены банкира Гарфункель, фаворитки тогдашнего министра финансов, графа Е. Ф. Канкрина, производило некоторую сенсацию.
В своем «Описании Петербурга» Пушкарев говорит[46], что 1-го и 22-го июля, в день рождения Александры Феодоровны и именин Марии Феодоровны, часть Елагина острова, идущая влево от моста, соединяющего его с Каменным, покрывалась палатками, столиками с самоварами, переносными трактирами, а в аллеях толпилась публика и тянулись ряды экипажей. Вдоль же всего берега размещались один подле другого катера, лодки и ялики. Блистательный фейерверк в начале 11-го часа вечера заключал эти праздники.
Старейший член яхт-клуба покойный Образцов, которого все звали «дядей», рассказывал, что 5-го сентября в день св. Елисаветы, храмового праздника кавалергардов, полк после обедни выстраивался перед дворцом; затем служили молебен, по окончании которого от императрицы Александры Феодоровны, как шефа полка, солдатам предлагался обед. В этот же вечер офицеры полка, в честь Государыни, устраивали серенаду, в которой участвовали оперные певцы и певицы, а на Каменном острове, против Елагинского дворца располагался табор цыган с кибитками и лошадьми у горящих костров; вся эта живописная картина нет-нет освещалась бенгальскими огнями разных цветов.
ГАРНОВСКАЯ УЛИЦА И ДОМ ГАРНОВСКОГО
Гарновская улица тянется от первой роты до седьмой Измайловского полка, параллельно Измайловскому проспекту, а дом Гарновского на Фонтанке у Измайловского моста занят квартирами офицеров л(ейб) — г(вардии) Измайловского полка.
Но вряд ли многие петербуржцы знают теперь, кто был полковник Михаил Антонович Гарновский, фамилия которого сохранилась в названии улицы до сих пор.
«Гарновский, — говорит А. И. Тургенев[47],— был чудо своего времени, говорил на восьми или девяти языках. Императрица Екатерина II его любила, уважала, отличала; Гарновский всегда, во всякое время, имеет право входить без доклада в кабинет к Государыне.
Князь Потемкин, фаворит сначала, потом истинный друг, единственный друг ее, был бескорыстным, нелицеприятным другом Гарновского; чтил, уважал в нем ум, познания и отличные качества души, любил его как брата».
Далее Тургенев рассказывает, что Гарновский приобрел великое богатство следующим образом. Он был послан Екатериною в Лондон увезти оттуда знаменитую по происхождению рода, богатству и красоте герцогиню Кингстон, которая оставила мужа своего и вела с ним процесс.
«В XVII столетии еда наших предков была крайне неприхотливая: обыкновенною пищею простого народа был ржаной и ячменный хлеб с чесноком, или ячменная кашица. Щи составляли уже роскошное кушанье и даже больше того, если в них было ржаное свиное сало. В военное время в войсках пища была – сухари и толокно. По свидетельству иностранных посланников, поваренное искусство русских состояло из множества блюд, но нечистота и еще более чесночный и луковый запах делали их почти несъедобными, притом почти все кушанья приправлены были конопляным маслом или испорченным коровьим…».
Известная книга М.И.Пыляева "Замечательные чудаки и оригиналы" до последнего времени оставалась только собранием курьезных рассказов о характерах россиян и причудах быта русской аристократии в XVIII и первой половине XIX столетия. Новое издание впервые раскрывает для читателя подлинные имена персонажей, сообщает о них краткие биографические сведения и дает их портреты. Эта книга станет подлинным открытием для всех, кто интересуется историей культуры и быта императорской России.
«В знаменательный год Отечественной войны деятельность русского театра в Петербурге не прерывалась. Напротив, репертуар новых патриотических пьес каждодневно обогащался; появилось даже много балетов, относящихся к военным событиям того времени. Спектакли в этот год давали только на Малом театре (нынешний Александрийский) и в доме Кушелева, где теперь Главный штаб. На первом играли французы и русские, на втором – немцы и молодая русская труппа, составленная из воспитанников театрального училища и немногих вновь определяющихся дебютантов…».
«В нашей исторической литературе нет совсем биографии Василия Ивановича Суворова, а между тем это был человек далеко незаурядный. Для облегчения будущего биографа В. И. Суворова я сообщаю в настоящей заметке те немногие и отрывочные сведения о нем, которые мне удалось найти как в печатных, так и в рукописных источниках…».
«В самом начале появления юродивых уже являлись люди, которые для своих корыстных целей пользовались легковерием народа. Иоанн Грозный во втором послании к собору жалуется, что «лживые пророки, мужики и женки, и девки, и старые бабы бегают из села в село, нагие и босые, с распущенными волосами, трясутся и бьются, и кричат, св. Анастасия и св. Пятница велят им» и проч. …».
«Происхождение игральных карт теряется в глубокой древности – колыбель игральных карт историки относят к арабам. Существует предание, что карточная игра привезена из страны сарацинов, где именовалась наиб, другие утверждают, что карты явились к нам прямо из Индостана и занесены будто бы кочующими цыганами…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящее издание уникальных записок известного русского юриста, общественного деятеля, публициста, музыканта, черниговского губернского тюремного инспектора Д. В. Краинского (1871-1935) вошли материалы семи томов его дневников, относящихся к 1919-1934 годам.Это одно из самых правдивых, объективных, подробных описаний большевизма очевидцем его злодеяний, а также нелегкой жизни русских беженцев на чужбине.Все сочинения издаются впервые по рукописям из архива, хранящегося в Бразилии, в семье внучки Д.
Генерал М.К. Дитерихс (1874–1937) – активный участник Русско-японской и Первой мировой войн, а также многих событий Гражданской войны в России. Летом 1922 года на Земском соборе во Владивостоке Дитерихс был избран правителем Приморья и воеводой Земской рати. Дитерихс сыграл важную роль в расследовании преступления, совершенного в Екатеринбурге 17 июля 1918 года, – убийства Царской Семьи. Его книга об этом злодеянии еще при жизни автора стала библиографической редкостью. Дитерихс первым пришел к выводу, что цареубийство произошло из-за глубокого раскола власти и общества, отсутствия чувства государственности и патриотизма у так называемой общественности, у «бояр-западников».
Фредерик Лейн – авторитетный американский исследователь – посвятил свой труд истории Венеции с самого ее основания в VI веке. Это рассказ о взлете и падении одной из первых европейских империй – уникальной в своем роде благодаря особому местоположению. Мореплавание, морские войны, государственное устройство, торговля, финансы, экономика, религия, искусство и ремесла – вот неполный перечень тем, которые рассматривает автор, представляя читателю образ блистательной Венецианской республики. Его также интересует повседневная жизнь венецианцев, политика, демография и многое другое, включая мифы, легенды и народные предания, которые чрезвычайно оживляют сухой перечень фактов и дат.
Мистикой и тайной окутаны любые истории, связанные с эсэсовскими замками. А отсутствие достоверной информации порождало и порождает самые фантастические версии и предположения. Полагают, например, что таких замков было множество. На самом деле только два замковых строения имели для СС ритуальный характер: собор Кведлинбурга и замок Вевельсбург. После войны молва стала наделять Вевельсбург дурной славой места, где происходят таинственные и даже жуткие истории. Он превратился в место паломничества правых эзотериков, которые надеялись найти здесь «центр силы», дарующий если не власть, то хотя бы исключительные таланты и способности.На чем основаны эти слухи и что за ними стоит — читайте в книге признанного специалиста по Третьему рейху Андрея Васильченко.
В своей новой книге «Преступления без наказания» Анатолий Терещенко вместе с человеком, умудренным опытом – Умником, анализирует и разбирает некоторые нежелательные и опасные явления для России, которая в XX веке претерпела страшные военно-политические и социально-экономические грозы, связанные с войнами, революциями, а также развал Советского Союза и последовавшие затем негативные моменты, влияющие на российское общество: это глубокая коррупция и масштабное воровство, обман и пустые обещания чиновников, некомпетентность и опасное кумовство.