Легенды Мира Реки. Тайны Мира Реки - [228]
Рабиа не приказала мне избавиться от Артефакта и забыть о нем. Как ее ученик, я обязан повиноваться ей, хочется мне этого или нет. Но она достаточно хорошо знала меня, чтобы догадываться, что мне нужно поэкспериментировать, пока я не оставлю попытки определить назначение этого предмета. И возможно, она надеялась преподать мне важный урок вследствие моей готовности на время уклониться с Тропы.
На третий день после того, как я нашел таинственную вещь, я сидел на ветке большого дуба и рассматривал эту штуку. И тут услышал голос. Женский голос, говоривший на языке, которого я не знал и никогда прежде не слышал. И он исходил из одной из луковиц на концах цилиндра. Меня это настолько напугало, что я замер на несколько секунд. Затем приложил конец к своему уху. Тридцать секунд спустя лепет прекратился. Но затем из луковицы на другом конце заговорил мужчина.
Когда он умолк, зеленый луч, достаточно яркий, чтобы увидеть его днем, вырвался наружу. Но он угас в четырех футах от своего источника, луковицы. И, угаснув, породил в воздухе картинку. Движущуюся картинку. Там ходили и разговаривали, вполне различимо, трехмерные персонажи. Всего действовало трое, и все — красавцы: монгольский по типу мужчина, индоевропейская женщина и женщина-негритянка, все — в тонких одеждах, наподобие древнегреческих. Они сидели за столиком с выгнутыми ножками, которым резьбой было придано сходство с животными, неизвестными земной зоологии. Они оживленно беседовали друг с другом и, то и дело, говорили что-то в приборы, в точности такие же, как и тот, что у меня в руке. Затем их образы растаяли в свете солнца. Я попытался вернуть их, повторяя последовательность нажатия пальцев на цилиндр, после которой они появились. Ничего не произошло. И не ранее, чем ночью трое суток спустя я оказался способен активизировать этот прибор. На этот раз образы были не ярче. Очевидно, прибор автоматически приспосабливался к избыточному освещению. Изображение представляло собой какое-то место на Реке и, похоже, там стоял день. Обычные мужчины и женщины в полотенцах удили рыбу и беседовали. Говорили они на эсперанто. За Рекой виднелись круглые бамбуковые хижины с тростниковыми кровлями и множество народу. Ничто не представляло особого интереса. Разве что один из мужчин выглядел поразительно похоже на мужчину в проекции первого эпизода, встречи за столом.
Из этого я сделал вывод, что творцы Мира Реки, а у меня не оставалось сомнений, что это и есть его творцы, разгуливают среди обитателей Речных берегов, замаскированные под таковых. Какая-нибудь машина, сделавшая эту запись, должна быть установлена в валуне или в одном из несокрушимых и несгораемых железных деревьев, каковые растут здесь повсеместно.
В тот миг, когда проектировалась новая сцена, присутствовали Рабиа и Гаворник. Она заинтересовалась, но сказала:
— Это не имеет с нами ничего общего.
Однако, Гаворник взволновался, и был немало разочарован, когда картинка угасла. Я позволил ему попытаться реактивировать прибор после того, как не справился сам. Он тоже не справился.
— Должен быть какой-то способ им управлять, — сказал я. — Я установлю, каков он, если даже сотру его пальцами, нажимая то здесь, то там.
Рабиа нахмурилась, затем улыбнулась и заявила:
— Это можно до тех пор, пока твоя игрушка не мешает тебе шествовать по Тропе. Не вредно получить немного удовольствия, если по существу оставаться серьезным.
— Любое удовольствие по существу своему серьезно, — заметил я.
Она задумалась на миг, затем улыбнулась и кивнула.
Но я стал одержим возней с Артефактом. Когда следовало сосредотачиваться на словах Рабиа, я думал о приборе. Когда я только мог, я удалялся на дерево или усаживался на ободке монолита. И пережил моменты, когда казалось, будто я на краю того, что написал на Земле о боге. То была формула, к которой я пришел. Ноль равен бесконечности. Формула Бога и, порой, как казалось, моя душа, если она у меня вообще имелась, избавлялась от бренной плоти. Я был близок к тому, чтобы осознать всем существом истину, таящуюся за моим уравнением. Я почти что сорвал маску с Реальности.
Когда я поделился этим с наставницей, она сказала:
— Бог — это математическое уравнение, но Бог — это также и все что угодно другое, хотя Дух отделен от Самости.
— Я не могу увидеть больше смысла в том, что говоришь ты, чем в том, что сказал я, — ответил я.
Она только заметила:
— Возможно, ты приближаешься к Единому. Но не с помощью этой игрушки. Не принимай ее за свой Путь.
В ту ночь, пока остальные спали, я сидел на ободке и наблюдал за кострами далеко внизу. Люди сидели или плясали вокруг огня, или же падали спьяну на землю. И тогда я стал думать о годах, прожитых в прежнем мире и здесь, и проникся к этим людям жалостью, смешанной с отчаянием. А также к себе и своей Самости.
Я написал множество пьес, рассказов и стихов о тупицах, лицемерах, дикарях, глупцах и об эксплуататорах жалких и обреченных масс. Я насмехался надо всеми, над хозяевами и массами, с их пороками и низким интеллектом. И все же была ли в том их вина? Не родились ли они, чтобы сделаться тем, чем стали? Не действовал ли каждый из них в соответствии с тем, чего не мог превзойти? Или, если немногие обладали чутьем и склонностью к озарениям, и храбростью действовать, полагаясь на них, разве и они не родились для этого?
В книгу вошли третий и четвертый романы известного американского писателя-фантаста из серии «Многоярусный мир».
Один из первых вариантов «В свои разрушенные тела вернитесь». Основной персонаж произведения — Том Микс.В 1979 году переработанная повесть вышла под названием «Мир Реки», как примыкающая к основному циклу, но не продолжая его.
В недавнем прошлом простой деревенский парень Билл, пройдя через горнило космических битв, становится закаленным в боях межзвездным воином. Его решительность и природный ум, чувство юмора и изобретательность - черты, благодаря которым он снискал себе слвау Героя Галактики, - никогда не изменяют ему.
Филип Хосе Фармер (1918–2009) – американский писатель-фантаст, визитной карточкой которого стали эпатаж и приверженность к авантюрно-фантастическим сюжетам. Его «Любовники» были отвергнуты рядом крупных издательств, в том числе знаменитым Джоном У. Кемпбеллом, редактором «Удивительной научной фантастики», однако читатели встретили творение молодого автора с восторгом, свидетельство чему – «Хьюго»-1953, «самому многообещающему новому автору». В последующие годы Фармер упрочил свою репутацию бунтаря и мечтателя.
Эта книга продолжает великолепную сагу об обитателях Многоярусного мира.Вошедшие в нее романы «Личный космос» и «За стенами Терры» повествуют об удивительных приключениях Пола Януса Финнегана, защищающего Вселенную от нашествия Черных Звонарей.
Добро пожаловать в Мир Реки!В мир самой увлекательной и самой своеобразной саги за всю историю приключенческой научной фантастики! В мир, порожденный полетом воображения первого Великого мастера фантастики нового тысячелетия — Филипа Фармера! В мир странной планеты, опоясанной миллиономильной Рекой. Рекой, на берегах которой загадочные «творцы» создали «искусственный рай». «Рай», в котором возрождаются все люди, жившие когда-то на Земле. Возрождаются на берегах Великой Реки…Этим романом кончается серия «Мир Реки», все концы связываются в не поддающийся мечу гордиев узел, все человеческие тайны разрешаются, заканчивается Река длиной в миллионы миль, завершаются поиски и пути.Филип Хосе Фармер.
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…
Пауль Гебер еще во время войны, работая в концлагерях, изобрел прибор, который улавливал особые излучения мозга. Он выделил две волны, которые он назвал с-излучение и у-излучение (от слов «супер» и «унтер»). По его мнению, первое могло принадлежать только высшей расе, а второе — животным. Но когда он ставил свои первые опыты, то обнаружил странную закономерность: его хозяева и командиры обладали преимущественно у-излучением, в то время, как подопытные собаки сплошь излучали «супер».
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.
Майлз Форкосиган – сын высокопоставленного сановника при дворе императора планеты Барраяр – один из самых известных героев американской фантастики 80-90-х годов. Его приключениями зачитываются миллионы читателей во всем мире. Сборник повестей «Границы бесконечности» – настоящий подарок любителям фантастики.
...Далекое будущее. Здесь мирно и дружно сосуществуют ДЕСЯТКИ разумных рас.Здесь человечество, расселившееся по всей Солнечной системе, превратило Землю в «гетто для отбросов общества».Здесь давно уже не происходило ПРАКТИЧЕСКИ НИЧЕГО.А теперь... теперь случается что-то ОЧЕНЬ СТРАННОЕ. То ли — череда несчастных случаев, то ли — череда совершенно невероятных преступлений, то ли — попросту последствия вмешательства НОВОГО, совсем уж «чужого» разума. Но тогда — КАКОГО разума?
Говорят, что за достижением вершины неизбежно следует падение с нее. Пауль Атрейдес, известный также как Муад'Диб, лидер фрименов, их мессия, конечный продукт евгенической программы ордена Бене Гессерит — Квисатц Хадерах, Император всей известной Вселенной, обладающий пророческим даром, достиг своей вершины. Он возглавил Джихад — ужасную войну, которая должна была истребить всех, кто желал повернуть время вспять — низвергнуть Атрейдесов и восстановить старый порядок, разделив огромные богатства между отдельными группировками.