Легенда озера Гранд - [41]

Николас успел подхватить ее, прежде чем она упала, и усадил на стул.

— Я же просила вас не приходить сюда. Мама, я не хотела, чтобы он приходил, но он всегда уверен в своей правоте.

— Бонелли. Полицейский Бонелли — ваш родственник?

— Он мой отец.

— Рэйчел, — обратилась к ней мать, — я не понимаю, что происходит. Я думала, ты на озере Гранд помогаешь своей коллеге по школе ухаживать за ее братом-инвалидом.

— Я вернулась вчера. — Рэйчел чувствовала, что под обвиняющим взглядом матери ее щеки становятся пунцовыми. — Я тебе не все рассказала, мама.

— Инвалид — это я, — вмешался Николас. — Я был покалечен. Рэйчел была моей… э-э-э…

— Няней, — прошипела она, — а вы вели себя как ребенок, всегда делая все по-своему.

— Ты была на озере Гранд с этим мужчиной? Вдвоем? Когда ты сказала про брата учительницы, я думала, что это подросток.

Рэйчел покраснела еще больше.

— Я не могла тебе все рассказать, — призналась она.

— Ты взрослый человек, Рэйчел. Нет нужды объясняться. — Миссис Стюарт сделала паузу. — Ты сказала, что покалеченный человек — брат твоей подруги Дайаны. Это ты тоже сочинила?

— Дайана — моя сестра, — ответил Николас.

— Еще одна Бонелли. Ты знала об этом, Рэйчел? По твоему лицу я вижу, что знала, — медленно произнесла миссис Стюарт. Она закрыла глаза. — Зачем, Рэйчел? Почему ты не могла оставить все как есть?

— Несправедливо скрывать от нее правду, — сказал Николас.

— Вы не знаете, о чем говорите, — грустно сказала мать Рэйчел, опуская голову на руки.

— Я знаю, что Рэйчел — взрослая женщина, храбрая и сильная. Она не нуждается в вашей защите.

— Но она так любила своего отца.

— Как и вы. Я уверен, — сказал Николас. — Вы ведь выжили. Вы серьезно думаете, что Рэйчел слабая?

— Конечно, нет, — возразила миссис Стюарт. — Я вырастила ее сильной.

— Тогда доверяйте себе. Доверяйте Рэйчел. Расскажите ей правду.

— Знать правду — вопреки бытующему мнению — вовсе не обязательно. — Миссис Стюарт смотрела на Рэйчел. — Ты знала, кто такой Николас Бонелли, и взялась за эту работу? — Лицо ее осунулось, выглядело постаревшим. — Понимаю. Ты взялась за нее именно потому, что он — Бонелли. Зачем? Ты надеялась через него подобраться к его отцу? С какой целью? Ты не поверила в то, что я тебе говорила?

— Она вам поверила, — мягко сказал Николас. — Она вам слишком верила. Она хотела восстановить доброе имя отца.

Миссис Стюарт обернулась и, потрясенная, уставилась на Николаса. Он не отвел взгляд.

— Такая возможность никогда не приходила мне в голову, — сказала она наконец. — А должна была. Рэйчел обожала отца.

— Как вы сами сказали, она теперь взрослый человек.

Рэйчел внутренне съежилась. Холод проник в ее кости. Она чувствовала себя так, словно балансировала на краю пристани, глядя в глубокое озеро. Озеро, поджидавшее ее, чтобы затянуть в свои холодные, темные глубины. Страх пронзил Рэйчел. Она не хотела знать. Она не стала взрослой. Она была маленькой, испуганной девочкой.

— Не беспокойся, — торопливо сказала она матери. — Я была не права, что начала это. Мне жаль, мама. — Она не могла взглянуть на Николаса. Пусть думает что угодно о ее поцелуях. Теперь это не имеет никакого значения. — Вы можете возвращаться домой. Я узнала то, что хотела.

Миссис Стюарт дотронулась до одной из маленьких белых коробок, стоящих на столе.

— Китайская?

— Вы хотите сначала поесть или поговорить? — спросил Николас.

Миссис Стюарт криво улыбнулась.

— Вы всерьез думаете, что я смогу проглотить хоть кусочек?

— Мы поедим после того, как он уйдет, — сказала Рэйчел. — Он настоял на том, чтобы прийти. Он может добраться домой сам. Он может позвонить одной из своих подружек. — Она мельком посмотрела на мать. — У него их по одной на каждый день недели и еще несколько запасных.

— Вам лучше присесть, мистер Бонелли. — Миссис Стюарт кивком указала на стоящий вблизи стул. — Я не заметила, что у вас нога в гипсе. Мы можем разогреть ужин позже. Если вы захотите остаться и поесть с нами после того, как я скажу то, что должна сказать.

— Мне это не нужно, — возразил он. — Мне не нужна правда. Она нужна Рэйчел.

— Лжец. Он хочет, чтобы ты сказала ему, что его отец не убивал папу.

— Рэйчел! Конечно, его отец не убивал твоего папу. Откуда у тебя эта дикая идея? Мистер Бонелли, мне жаль, если то, что я сказала Рэйчел, вселило в нее мысль, что ее отец был намеренно убит. То есть… ладно, что бы тогда ни случилось, вашего отца нельзя в этом винить.

— Может быть, он не собирался сбивать его, — твердо сказала Рэйчел, — но его обвинения и угрозы довели отца до того, что он не помня себя выскочил на улицу. Мистер Тэйн сказал, что папа был в смятении и не понимал, что он делает.

— Роберт Тэйн так сказал? Ты говорила с ним?

— С ним и с лейтенантом Бонелли, — с вызовом сказала Рэйчел. — Отец Николаса солгал. Сказал, что потерял письменное признание папы. А мистер Тэйн сказал, что папа покрывал кого-то. Что папа не делал этого, что папа никогда бы не предал друга.

Миссис Стюарт медленно покачала головой.

— Тебе было двенадцать лет, и отец был твоим кумиром. Через год ты почти перестала упоминать о нем. Мне и в голову не приходило, что ты одержима идеей узнать причины его гибели.