Ледяной призрак. Истории с «Титаника» - [135]
В последние мгновения жизни «Титаника» Август Веннерстром стоял рядом с Альмой Палссон, ее пятью детьми и супружеской парой по имени Эдвард и Элин Линделл. Когда корабль начал уходить под воду, они попытались вскарабкаться вверх по накренившейся палубе, чтобы спастись от прибывающей воды. Крен судна стал слишком крутым, и, держась за руки, они соскользнули в Атлантику. Веннерстром обхватил двух детей Палссон, но не смог удержать их. Ему и Эдварду Линделлу каким-то образом в итоге удалось вскарабкаться в складную шлюпку А. В воде барахталась Элин Линделл, и Веннерстром взял ее за руку, но из-за холода и шока ему не хватило сил, чтобы втянуть ее в шлюпку. Не зная, жива она или нет, он ослабил хватку, и ее отнесло течением в сторону. Предчувствуя недоброе, он повернулся к Эдварду Линделлу и обнаружил, что тот уже умер. Веннерсторм замерз, у него онемели ноги из-за того, что их постоянно омывала ледяная вода. Он начинал двигаться только тогда, когда кто-то умирал, и после этого он опускал тело за борт.
Еще одно раздирающее душу свидетельство донес до нас Олаус Абелсет: «Я спросил своего шурина, умеет ли он плавать, он ответил, что нет. Я спросил своего двоюродного брата, может ли он плыть, тот тоже ответил нет». Они видели, как вода подбирается к ним, цеплялись за веревки шлюпбалки, поскольку палубы уже сильно накренилась, и люди просто соскальзывали с нее в океан. «Шурин сказал мне: «Нам лучше прыгнуть, или же нас затянет вниз?» Я сказал: «Нет, еще рано прыгать. Еще пока не все потеряно, мы должны продержаться здесь как можно дольше»». Трое мужчин наконец решили спрыгнуть, когда до поверхности океана оставалось пять футов. Во время прыжка шурин взял Абелсета за руку. «Я запутался в веревке и отпустил руку шурина, чтобы освободиться от веревки. Я подумал тогда «Я обречен»… но затем я снова всплыл на поверхность и пытался поплыть, там был один мужчина — вокруг виднелось очень много людей — он схватил меня за шею… и подмял меня под себя, пытаясь забраться на меня». Абелсет высвободился из его объятий и начал перебирать руками в своем спасательном жилете — в нем было невозможно плыть на животе — затем он увидел темный предмет, который оказался складной шлюпкой А. «Они не пытались оттолкнуть меня, но и не предприняли ничего, чтобы помочь мне оказаться внутри. Единственное, что они сказали, когда я очутился внутри, было — «не переверните шлюпку». В ней стояли, сидели, лежали мужчины (и Рода Абботт). Некоторые падали обратно в воду: умерших бросали за борт. Абелсет пытался согреться, размахивая руками. «Мы не разговаривали, единственное, что мы могли сказать, это — «раз, два, три», и затем вместе хором закричать с просьбой о помощи».
Лайтоллер прыгнул за борт за несколько минут до затопления лайнера. «Вода показалась мне подобной тысячам ножей, вонзающихся в человеческое тело, и на несколько мгновений я полностью утратил контроль над собой». Он успел прийти в себя перед тем, как его начало засасывать вниз. На шлюпочной палубе находилась огромная дымовая труба с проволочной защитной сеткой, препятствующей попаданию мусора внутрь, который туда иногда кидали. Под ней, практически на дне корабля находилась шахта. Лайтоллера подхватил поток океанской воды, засасываемый в эту шахту, его прижало к этой решетке, и в голове у него пронеслась страшная мысль, что если она сломается, то его утянет в шахту. «Хотя я изо всех сил боролся и упирался руками и ногами, выбраться было невозможно, потому что, чем больше я пытался оттолкнуть себя от решетки, тем больше меня неудержимо затягивало назад, каждое мгновение я ожидал, что решетка не выдержит, и я окажусь внутри корабля». Ему, несомненно, тоже суждено было утонуть, если бы из шахты не вырвался поток горячего воздуха и не выкинул его на поверхность океана. В конце концов, он вскарабкался в складную шлюпку В.
Складная шлюпка В оказалась в воде около 2.20. Больше всего страданий выпало на долю тридцати случайных человек, оказавшихся на ее борту, поскольку лодка была перевернута вверх дном. Мы знаем имена этих людей — потому что они выжили, среди них были Алджерон Баркворт, Юджин Дейли, Арчибальд Грейси, Чарльз Иогин, Лайтоллер, кочегар Генри Синиор, Виктор Сандерланд и Джек Тайер. Насколько известно, на ее борту не было ни одной женщины. Лондонский подросток, пассажир третьего класса Виктор Сандерланд оказался одним из немногих пассажиров, у кого не было спасательного жилета. Он попытался надеть его, но обнаружил, что его каюта уже заполнилась водой. Испугавшись, что его товарищи, оставшиеся в каюте, утонули, он вернулся на шлюпочную палубу и прошел мимо Билса, католического священника, читавшего молитву над коленопреклоненными мужчинами и женщинами. На шлюпочной палубе сидящий в спасательной шлюпке стюард, сжимающий руками три спасательных жилета, отказался дать ему один. Он подошел к одному из членов экипажа с вопросом про жилет, но тот понятия не имел, где они могут находиться. По правому борту не осталось больше ни одной спасательной шлюпки, пассажиры отправились на левый борт в поисках спасательных шлюпок, но этому воспрепятствовал один из членов команды, потому что лайнер очень сильно кренился на левый борт. Когда корабль начал уходить под воду, Сандерланд последовал примеру кочегаров и прыгнул за борт. В океане ему удалось избежать столкновения с упавшей передней трубой и добраться до складной шлюпки В. Кто-то начал читать «Отче наш» и «Аве Мария», и другие тотчас же подхватили слова молитвы.
Наркотики. «Искусственный рай»? Так говорил о наркотиках Де Куинси, так считали Бодлер, Верлен, Эдгар По… Идеальное средство «расширения сознания»? На этом стояли Карлос Кастанеда, Тимоти Лири, культура битников и хиппи… Кайф «продвинутых» людей? Так полагали рок-музыканты – от Сида Вишеса до Курта Кобейна… Практически все они умерли именно от наркотиков – или «под наркотиками».Перед вами – книга о наркотиках. Об истории их употребления. О том, как именно они изменяют организм человека. Об их многочисленных разновидностях – от самых «легких» до самых «тяжелых».
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.