Ледяное соревнование - [4]

Это второе ведро было привязано верёвкой к блоку, а на другом конце этой верёвки болтался кусок заплесневелого сыра. Когда второе ведро наполнилось шариками, оно опустилось к земле, и его вес потянул сыр вверх!

Сырная корка повисла прямо перед железным колесом с запертой в нем мышкой. Почуяв сыр, мышь принялась перебирать лапками, спеша добраться до лакомства, и колесо тут же завертелось с сумасшедшей скоростью.

Эльза переводила взгляд то туда, то сюда, наблюдая за работой машины. В ней столько всего происходило одновременно, что уследить за всеми деталями было просто невозможно!

Колесо с мышкой оказалось подсоединено к системе шестерёнок. Сцепляясь друг с другом и проворачиваясь, зубчатые колёсики подняли рычаг, который принялся то открывать, то закрывать заслонку в угольной бочке. Всякий раз, когда заслонка открывалась, из бочки выпадал кусочек угля и скатывался по особому жёлобу прямо в пылающую топку под консервной жестянкой.

– У меня уже в глазах рябит! – пожаловалась Анна.

Мышь мчалась за сыром, шестерёнки вертелись, заслонка то открывалась, то закрывалась, уголь исправно сыпался в топку. Однако больше ничего не происходило.

– И что, эта штука должна как-то резать лёд? – с ухмылкой спросил Кристоф.

Из толпы собравшихся вокруг заготовщиков льда и городских зевак донеслись сконфуженные смешки. Им всем было неловко за Окена. Что, если его машина так и не заработает?

Один из горожан выглядел даже порядком напуганным: он прикрыл глаза ладонями и опасливо поглядывал вокруг сквозь пальцы. Это был шляпник Норвальд, известный в Эренделле своим талантом по части изготовления отличных шляп, но также и своей склонностью тревожиться по малейшему поводу. Горожане даже дали ему прозвище Нервный Норвальд.

– А вдруг эта машина взорвётся? – дрожащим шёпотом спросил Норвальд у стоявшей рядом с ним женщины.

– Не волнуйтесь, не взорвётся, – успокоила она его.

Норвальд явно не поверил этим словам и задрожал ещё сильнее. Окен, однако, был совершенно спокоен. Он терпеливо ждал, не сомневаясь, что его машина заработает как надо.

Через несколько минут Анна уловила странный булькающий звук.

– Что это? – спросила она.

– Как будто бурлит кипящая вода, – ответила ей Эльза.

И действительно, в огромной жестянке уже вовсю клокотал кипяток. Струя горячего пара вырвалась из закреплённого на ней козлиного рога, который издал протяжный низкий звук, наводящий на мысль об очень рассерженной трубе.

Теперь с одной стороны консервной банки то поднимался, то опускался железный прут, который был соединён с металлическим рычагом. Этот рычаг вращал маховик, а тот, в свою очередь, передавал вращение на стержень, на котором было закреплено хорошо заточенное лезвие пилы. Пила погрузилась в лёд.

Над толпой зрителей пронесся восхищённый вздох.

Стержень ходил вверх-вниз, лезвие пилы двигалось по идеальному кругу. Когда круг замкнулся, вырезанный ледяной блок закачался на воде.

Кристоф не верил своим глазам.

Понукая лошадь, Окен переместил свою повозку чуть дальше, на следующий участок льда, и машина снова принялась за работу. Меньше чем за минуту его изобретение вырезало пять больших ледяных блоков!

Несколько минут спустя Окен вынул мышку из колеса и вознаградил её за труд кусочком сыра. Шестерёнки перестали вращаться, и лезвие пилы тоже остановилось.

Зрители радостно зааплодировали. Заготовщики льда тоже были впечатлены и теперь с интересом разглядывали ледяные блоки, которые вырезала машина Окена.

Кристоф инспектировал их особенно тщательно.

– Форма у этих блоков другая, – заметил он. – Получились ледяные... круги.

– Цилиндры, йа? – подсказал Окен. Поскольку лезвие пилы у машины двигалось по кругу, ледяные блоки и впрямь получились цилиндрическими.

– Никогда не думал о круглых ледяных блоках, – сказал Стеллан, один из заготовщиков льда. – Интересно, как их можно использовать?

– А как именно работает твоя машина, Окен? – задала вопрос Анна.

– Хо-хо! Я уж думал, вы никогда не спросите! – воскликнул тот. Затем Окен охотно объяснил, что его изобретение приводится в действие силой пара и что для этого нужны жар и вода. Вода заливалась в консервную банку, а жар поступал из расположенной под ней угольной топки.

Перед тем, как явиться в город, Окен разжёг в топке небольшой огонь, а к тому времени, как они добрались до озера, этот огонь как следует разгорелся. Когда в него стали добавлять уголь, жар усилился и довёл воду в жестянке до кипения.

От кипящей воды стал подниматься пар. Часть его выходила наружу через рог над жестянкой, благодаря чему и получался громкий трубный звук. Остальной пар приводил в движение поршень – тот самый металлический прут, соединённый с маховиком. Маховик заставлял двигаться стержень с пилой.

– Ничего себе, – протянула Анна, на которую рассказ изобретателя произвёл сильное впечатление.

– Похоже на то, как устроен паровозный котёл, – заметила Эльза.

– Совершенно верно, – просиял Окен. – Только в паровозном котле нет моего маленького приятеля Ларса, – прибавил он, кивая на мышку, которая сидела у него на ладони. Он бережно посадил Ларса обратно в нагрудный карман свитера. Мышь тут же высунула наружу любопытный носик и радостно запищала.