Леди, лёд и пули - [5]

– Сядь и заткнись, – сказал Хейз проститутке.

– Не слушай его, не садись! – крикнул пьяница из клетки.

– Повернись сюда, дорогая, дай нам еще раз посмотреть на них!

– Хороши, верно? – сказала проститутка, показывая груди пьяницам.

Хейз покачал головой.

Женщина снова подошла к его столу.

– Ну, что скажешь? – спросила она.

– О чем?

– Отпустишь?

– Не могу, – сказал Хейз.

– Сейчас моя духовка полна, – поглаживая круглый живот, сказала женщина. – Я расплачусь с тобой позже, когда с этим будет покончено. Договорились? – Она подмигнула. – Ладно, отпусти, – сказала она. – Ты красавчик. Мы еще повеселимся, договорились?

– Красавчик? – возмущенно крикнул один из пьяниц в клетке. – Помилуйте, леди!

– Он очень красив, этот мужичок – маленький мучачо, -сказала женщина и прикоснулась к подбородку Хейза, словно он был мальчиком десяти лет. На самом деле его рост был шесть футов два дюйма, а вес – двести фунтов (сейчас он не очень следил за диетой), у него были вызывающе ясные голубые глаза и ярко-рыжие волосы с сединой на левом виске. Эта седина – следствие несчастного случая, который произошел с ним, когда он работал третьим детективом в тридцатом участке. Поступил вызов – взлом квартиры с ограблением. Жертвой была истеричка: она выбежала с криком ему навстречу. В ту же минуту появился смотритель дома с ножом – он принял Хейза за грабителя, который был уже далеко, бросился на него и полоснул по голове. Врачи сбрили волосы и зашили рану. Когда на зажившем месте снова отросли волосы, они оказались седыми.

Женщины отпускали самые разные замечания по поводу полоски седины на виске, но ни одна не называла его «красавчиком». Глядя на голые груди путаны, видя ее оценивающие глаза, ему подумалось, что, может быть, он и впрямь красавчик. И еще подумалось, что, может быть, не такая уж и плохая мысль отпустить ее сейчас и потом когда-нибудь воспользоваться ее милым предложением. Ей было лет тридцать пять, выглядела она хорошо, на его вкус, если бы не раздувшийся живот... Тело у нее стройное, длинные сильные ноги и очень хорошие груди, которые вот-вот взорвутся.

Если он отпустит ее, то Дженеро напишет кляузу или сотворит иную глупость. Трудно работать с таким человеком, как Дженеро, размышлял Хейз. Тут появился Хэл Уиллис – он притащил парочку в наручниках. Хейзу не было видно, парни это или девки – на обоих были джинсы и шерстяные лыжные маски. Пьяницы в клетке снова оживились, стали выкрикивать приветствия. Уиллис кивнул Хейзу, заметил беременную проститутку в распахнутом пальто и сказал:

– Застегните пальто, мадам. А то ваши сладости простудятся. – Затем, обращаясь к арестованным в масках, произнес: – Проходите, господа.

– Привет, Стив, – поздоровался Уиллис с Кареллой. – Сегодня мы начали работать с утра пораньше, верно я говорю? А кто у нас в клетке? Хор мормонов?

Эта шутка обрадовала пьяниц так же, как их забавляла беременная путана. Пьяницы блаженствовали. Вначале стриптиз, затем во втором действии спектакля появился комик с двумя клоунами в смешных костюмах. Пьяницы были в восторге.

– Кого ты привел? – спросил Карелла.

– Двух грабителей, – сказал Уиллис и обернулся к ним. – Присаживайтесь, ребята, – сказал он. – Не поверишь, – сказал он, обращаясь к Карелле. Затем он повернулся к печатавшему Мейеру. – Ты мне не поверишь, Мейер.

– Не поверю чему? – спросил Мейер. Его слова прозвучали как удар хлыста, и все тотчас замолчали. Беременная путана повернулась к ним и даже застегнула пальто, чтобы ее собственные формы не отвлекали от главного действия. Пьяницы прижали лица к решетке клетки, словно пойманные кровавые убийцы в кино, следящие за последними шагами последнего члена шайки перед арестом. Хейз наблюдал, Карелла наблюдал, Мейер наблюдал – все наблюдали.

Уиллис не стушевался перед огнями рампы. Стоя перед двумя скованными грабителями, он начал свой рассказ:

– Итак, еду я на работу. В багажнике – шины с шипами. Я думал поменять шины в автосервисе на углу Эйнсли и Третьей. Итак, заезжаю и прошу механика поменять шины. Только, пожалуйста, не спрашивайте, зачем я тянул до февраля. В «Альманахе фермера» было написано, что зима будет суровой. Ну, механик начал возиться с машиной, а я пошел помочиться. Извините, мадам.

– Не за что, – сказала беременная путана.

– Так вот, иду обратно и что я вижу? Эти двое стоят с пистолетами и кричат механику, чтобы открыл сейф. А механик уже наложил в штаны. Бормочет, что не знает шифр замка. А наши герои кричат, что если он не вспомнит шифр, то они разнесут ему башку. Извините, мадам. Вот такая картина открывается передо мной, когда я выхожу из уборной и застегиваю ширинку.

– И что дальше? – спросил один пьяница с живым интересом. Да, утро начиналось просто чудесно:

вначале стриптиз, затем комик – отличный актер с прекрасной труппой в масках, как в традиционном японском театре.

– Скажите, к чему мне спозаранку, аж в девять утра, попытка вооруженного ограбления? – спросил Уиллис, обращаясь к кучке пьяниц в клетке. – Скажите, к чему мне вообще попытки вооруженных ограблений в любое время? – обратился он к проститутке. – Заехал на автосервис поменять шины да помочиться, а тут – эти двое грабителей.