Лёд и Пламя - [43]

Пятница и суббота прошли так же. Хьюстон в который уже раз объясняла всем, кто что должен делать на свадьбе. Она наняла слуг и служанок готовить еду и подавать на стол, мужчин, которые должны были соорудить стол в саду и установить огромные тенты, специально заказанные Хьюстон в Денвере. Вдобавок ко всему этому, в воскресенье по дому слонялись тридцать восемь человек, которые не делали ничего, кроме того, что расставляли букеты цветов.

Джин прислала записку, в которой говорилось, что Рейф собирается прийти на свадьбу, а вот молодой Ян отказывается. Еще она спрашивала, можно ли принести блюдо.

Хьюстон читала записку, стоя на кухне, перед ней лежали две говяжьи туши и сто пятьдесят килограммов картофеля, только что доставленные. Под тушами находились три огромные головки сыра и триста апельсинов — и она молила Бога, чтобы апельсины не оказались в самом низу.

Хьюстон была довольна, что во всей суматохе Кейн не попадался ей под руку и не мешал работать. Он жаловался, что так запустил свои дела из-за всех этих ухаживаний за ней, что вряд ли теперь нагонит.

Только один раз они чуть не разругались, и это случилось после того, как Лиандер пригласил их с Эденом провести вечер в своем мужском клубе.

— Нету у меня времени! — бушевал Кейн. — Эти мужчины, что, никогда не работают? После свадьбы времени мне вообще вряд ли будет хватать: женщина вечно будет мешаться под ногами… — начал он.

Хьюстон молча смотрела на него.

— Ну ладно, — в конце концов сказал он недовольным голосом. — Я только не понимаю, почему вы, женщины, не можете устроить свою вечеринку у вас в доме.

Он повернулся и пошел в кабинет.

— Черт бы побрал этих женщин, — пробормотал он.

— Какое ужасное наказание придумала для тебя Хьюстон на этот раз? — с едва заметной улыбкой спросил Эден.

— Мы должны провести вечер в клубе Вестфилда. Должны уехать до семи и не возвращаться до полуночи. Где те старые добрые времена, когда женщины уважали своих мужей и слушались их?

— Первая женщина отказывалась слушаться первого мужчину. Старые добрые времена — это миф. А что Хьюстон хочет делать сегодня вечером?

— Какая-то вечеринка с подругами. Я хочу, чтоб ты остался и смотрел за ней.

— Что?

— Не хочу, чтоб женщины были здесь одни. Хьюстон наняла слуг, но они будут здесь только после свадьбы, так что сегодня в доме эти беззащитные женщины будут одни. Она собирается устроить вечеринку в гостиной, а там есть дверь за занавеской, ну знаешь, такой с цветочками, и…

— Ты хочешь, чтобы я спрятался в чулане и шпионил за женской вечеринкой?

— Это ради их же блага, и я, черт возьми, плачу тебе достаточно, чтобы ты выполнил для меня эту ерундовую работу.

— Ерундовую работу, — прошипел Эден.

Некоторое время спустя Хьюстон столкнулась с Эденом и заметила синяк на его правой щеке.

— Где это вы ушиблись? — спросила она.

— Налетел на каменную стену, — сухо сказал он и пошел прочь.

В шесть часов дом начал освобождаться от рабочих, а без пятнадцати семь стали съезжаться подруги Хьюстон, в руках у каждой был красиво завернутый подарок.

Кейн, все еще жалуясь на то, что его выгоняют из собственного дома, взобрался в коляску рядом с мрачным Эденом и отъехал.

В дом Таггерта съехались десять женщин плюс Блейр, их подарки красовались на столе восемнадцатого века в гостиной.

— Все уехали? — спросила Тайя.

— Да, наконец-то, — ответила Хьюстон, закрывая двойные двери. — Ну что, приступим?

Эден сидел в чулане на неудобном стуле с бутылкой виски в руках. «Черт бы побрал Кейна! — подумал он в который раз. — Убить его мало». Любой судья оправдает его, узнав, что он убил человека, принудившего его потратить целый вечер на то, чтобы следить за чаепитием женщин.

Он рассеянно пил виски и наблюдал за женщинами сквозь шелковую занавеску. Мисс Эмили, красивая, хрупкая пожилая леди, постучала костяшками пальцев по столу.

— Третье ежегодное собрание «Союза Сестер» открыто.

Эден поднес бутылку к губам, но замер, не отпив из нее.

Мисс Эмили продолжала:

— В первую очередь мы послушаем отчет Хьюстон о шахтерском поселке.

Эден не шелохнулся, когда Хьюстон поднялась и дала подробный отчет обо всех несправедливостях на шахтах. Он следил за ней несколько дней назад и знал о ее невинных набегах на поселок с целью доставить свежие овощи, но сейчас Хьюстон говорила о забастовках и объединениях. Эден был свидетелем того, как убивали за меньшее, чем то, о чем она говорила.

Нина Вестфилд начала разговор об открытии журнала, который женщины передавали бы тайно женам шахтеров. Эден поставил бутылку виски на пол и вытянулся вперед.

Был упомянут Джекоб Фентон — страх перед ним и тем, что он сделает, обнаружив, что женщины передают шахтерам информацию.

— Я могу поговорить с Джин Таггерт, — предложила Хьюстон, — Фентон, кажется, по какой-то причине боится всех Таггертов. Разрешил им всем прийти на свадьбу.

— И Джин заходит в магазины в Чандлере, — сказала мисс Эмили. — Я знаю, что твой Кейн, — повернулась она к Хьюстон, — раньше работал на Фентонов, но тут что-то другое. Я думала, возможно, ты знаешь?

— Нет, абсолютно ничего, — ответила Хьюстон. — Кейн взрывается при одном только упоминании имени Фентона, а Марк, судя по всему, совсем не в курсе.