Лёд и Пламя - [45]

Хьюстон слышала, как ее мать ходит внизу, но она подождала несколько минут, прежде чем смогла подняться с постели. Она почти не спала ночью, все время ворочалась с боку на бок и металась в постели. Она была слишком занята мыслями о наступающем дне, чтобы спать. Она думала о Кейне и молила Бога, чтобы Кейн за предстоящие им годы научился любить ее.

Когда Опал пришла будить ее, Хьюстон уже не терпелось начать день.

К десяти часам все три женщины уже были готовы ехать в дом Таггерта. Они сели в экипаж Хьюстон, а за ними следом поехал Вилли на взятой напрокат коляске, в которой находилась кровать, накрытая муслином, и завернутые платья.

Рядом с домом их уже ждали двенадцать женщин, все члены «Союза Сестер».

— Столы готовы, — сказала Тайя.

— И тенты тоже, — добавила Сара.

— А миссис Мерчисон уже готовит с четырех часов, — вставила Энн Сибери, взявшись за один конец завернутого свадебного платья.

Мисс Эмили выступила вперед.

— Хьюстон, проверь лучше сама. Кто-нибудь посторожит, чтобы твой муж не выходил из кабинета, и ты сможешь пройти по дому.

— Муж, — пробормотала Хьюстон, когда Нина побежала задержать Кейна в кабинете.

Каждый делал все возможное, чтобы жених не увидел невесту до свадьбы.

Когда ее уверили в том, что все в порядке, Хьюстон оставила мать и Блейр в холле, а сама прошла по всем комнатам первого этажа и впервые увидела свои идеи по обустройству дома воплощенными в жизнь.

В малую гостиную были помещены три длинных стола, заставленные подарками обеим невестам со всех уголков Соединенных Штатов. Кейн, правда, сказал, что у него нет настоящих друзей в мире богатых людей, с которыми он вел дела в Нью-Йорке, но раз они прислали подарки, значит, они, очевидно, считают его одним из своих.

Вандербильты прислали маленький инкрустированный итальянский столик, Гульды — серебро, Рокфеллеры — золото. Когда подарки только начали приходить, Кейн сказал, что «еще бы им, черт возьми, не присылать подарков, когда он посылал их к свадьбе каждого из их детей».

Остальные подарки пришли от родни Лиандера, а жители Чандлера постарались не отставать и преподносили оригинальные двойные подарки. Были двойные веники, двойные бочонки с кукурузными хлопьями, двойные книги и двойные рулоны ткани. Подарки были всевозможные — от двойных наборов булавок до одинаковых дубовых стульев от Мэйсонов.

Комната была украшена высокими декоративными пальмами, поставленными перед зеркалами, камин убрали красными розами и анютиными глазками.

Хьюстон прошла в большую гостиную. Предполагалось, что здесь будут находиться близкие друзья и родственники до и после церемонии.

Вдоль плинтусов, дверных проемов и потолка был пущен декоративный плющ. Каждый метр был украшен плющом, обвивающимся вокруг камина и оконных рам.

Перед окнами стояли горшки с папоротником, отбрасывающим на пол тени, которые по форме напоминали кружево. Камин был украшен розовыми гвоздиками, и кое-где в плющ тоже были вплетены гвоздики.

Хьюстон как можно быстрее закончила осмотр оставшихся комнат на первом этаже и поспешила наверх, где ее уже ждали.

До церемонии оставалось пять часов, но Хьюстон понимала, что предстоит еще позаботиться о тысяче мелких деталей.

За последние несколько дней она провела много времени на первом этаже дома, тогда как второй этаж был ей еще незнаком. Восточная часть П-образного дома представляла собой помещение для гостей, и сегодня Блейр предстояло одеваться в одной из этих комнат. В центре, по одну сторону вольера для птиц, находилась спальня Эдена, а по другую — прихожая, ванная, детская и комната для сиделки.

За детской комнатой тянулось длинное крыло, принадлежащее Хьюстон и Кейну. В конце была спальня, небольшая, но зато окна выходили в сад. За ней, отделенная мраморной ванной комнатой, находилась комната Хьюстон, чуть ли не самая большая в доме, со стенами в пастельных тонах. Там, куда еще предстояло повесить картины, красовались гирлянды.

Дальше следовала большая ванная комната из розового и белого мрамора и гардеробная, выкрашенная в розовые тона, за ними находились гостиная и столовая на тот случай, если они с Кейном решат пообедать вдвоем.

— Никогда бы не смогла привыкнуть к этому дому, — сказала Тайя, вернувшись после осмотра комнат, находившихся над спальней. — А этот сад на крыше!

— Сад? — спросила Хьюстон, подходя к двойным дверям, где стояла Тайя.

Она открыла одну створку и шагнула в великолепный зимний сад. Среди деревьев и цветов прятались каменные скамейки.

— Смотри, — сказала Сара, показывая на большую белую карточку, прикрепленную к огромному фиговому дереву. Большинство растений были защищены от беспощадного колорадского солнца узорчатыми решетками, отбрасывающими небольшие тени.

Хьюстон взяла карточку.

«Надеюсь, что Вам это понравится.

Поздравляю со свадьбой

и желаю всего самого наилучшего

Эден».

— Это подарок от Эдена, — сказала Хьюстон и почувствовала, что этот сад символизирует ее сегодняшнее счастье.

Прежде чем Хьюстон успела сказать еще что-нибудь, дверь распахнулась и в комнату вихрем ворвалась миссис Мерчисон.

— На кухне слишком много народу! — закричала она Хьюстон. — Как мне, интересно, готовить, когда они там толпятся. А у мистера Кейна и так много работы, особенно если учесть, что сегодняшний день пропадает.