Лёд и Пламя - [110]

Но посмотрите только, что она натворила за последние месяцы! Она лазила по фигурной решетке, увитой розами, в одном нижнем белье. Она пригласила всех этих людей жить в своем доме, а Кейна — который должен был кормить их — поставила уже перед фактом.

Чем больше она размышляла, тем сильнее распирал ее смех. До того как они поженились, она точно знала, кто выходит замуж за Кейна Таггерта. Ему требовалась леди, и она не сомневалась, что полностью соответствует его запросам. Но при мысли о том, через что она заставила его пройти, и как он каждый раз говорил с недоверчивым выражением лица, что он и понятия не имел, на что шел, когда брал в жены настоящую, до кончиков ногтей леди, Хьюстон не могла больше сдерживать смех. Она прыснула так, что ваза на столе подпрыгнула. Она ухватилась за стол и продолжала смеяться, чувствуя слабость в коленях.

В ту же самую секунду из кабинета выбежали мужчины.

— Хьюстон, дорогая, с тобой все в порядке? — спросил Кейн, беря ее за руку и пытаясь привести ее в вертикальное положение. Но это было все равно что пытаться поставить морскую водоросль.

— Я прикрыла свое красное платье плащом, потому что не хотела, чтобы кто-нибудь решил, что я не настоящая леди, — всхлипнула она. — А потом я взорвала тюремную стену, — она схватилась руками за живот и сползла на пол. — А можно ли назвать безупречным поведением то, что я организовала это представление с боксером?

— О чем она говорит? — спросил Кейн.

На лице Эдена появилась улыбка, которая растянулась еще шире, когда он сказал:

— Безупречное поведение было окончательно забыто во время танцев, — он захохотал. — Хьюстон, в тот вечер я захватил с собой бутылку виски, думая, что помру от скуки, наблюдая за вашим девичником, — говоря это, он повалился на пол рядом с Хьюстон. — А мисс Эмили! — выдохнул он. — Я не могу пройти мимо ее магазина, чтоб не засмеяться.

Хьюстон так смеялась, что не могла произнести ничего членораздельного.

— А Лиандер! Я так старалась все эти годы, я изо всех сил скрывала от тебя все о Сэйди и об остальном тоже.

Лиандер смотрел на нее, улыбаясь.

— Ты знаешь, о чем она говорит? — спросил он Кейна.

Ответил Рейф:

— Эта очаровательная глупенькая леди, которая выглядит так утонченно, что, кажется, не способна ни на что, кроме вышивания, управляет повозкой, запряженной четверкой лошадей.

— Я могу управлять и двенадцатью лошадьми, — заявила она, что вызвало у них с Эденом новый взрыв смеха.

— А удар правой у нее такой, что она может повалить парня с нее ростом, — гордо заметил Кейн. — И еще она может сбежать с собственного свадебного торжества вдогонку за своим пустоголовым мужем, когда он опозорится перед всем городом, и она может заплатить моей любовнице, чтобы та убралась подальше, и еще она может визжать, — сказав последнее, он осекся и смутился.

Лиандер взглянул на Хьюстон, которая сидела на полу в обнимку с Эденом, оба они изнемогали от смеха, потом он перевел взгляд на Кейна и увидел, как тот смотрит на Хьюстон — с гордостью и любовью.

— Подумать только, я называл ее ледяной принцессой, — пробормотал Лиандер.

Кейн покачался на каблуках — вперед-назад, засунув большие пальцы рук в пустые петли для ремня на брюках, и проговорил:

— Я растопил лед.

Рейф и Лиандер взорвались смехом — как от той гордости, с которой Кейн произнес это, так и от самих слов. Рейф кивнул на Хьюстон:

— Ты бы лучше позаботился об этой ледышке, пока она не растаяла и не просочилась в щели между половицами. Думаю, ты не хочешь ее потерять.

Кейн остановился и поднял Хьюстон на руки.

— Я никогда не отпущу эту леди.

Хьюстон, все еще смеясь, прижалась к нему, пока он нес ее к лестнице.

— Нет, сэр, — сказал Кейн. — Нас ничего не разлучит. Ни другие женщины, ни мои дети, о которых она еще не знает, ни палач. Поэтому я, наверное, так люблю ее. Верно, Хьюстон?

Хьюстон взглянула на него сверкающими глазами.

Он наклонился к ее уху и прошептал так, чтобы остальные не услышали:

— Когда я отнесу тебя наверх, ты объяснишь мне, что это за спектакль с боксером. И не хохочи ты так, Хьюстон!