Ласточки - [143]

«Приезжай, приезжай скорее», – мысленно звала она. Что его задерживает? А вдруг авария? Но тогда ей бы позвонили. Не похоже на Грега – опаздывать на собственный день рождения! Завтра Бебе в школу, так что скоро ей пора спать.

Но тут послышался рев «Ягуара». Бебе запрыгала на диване.

– Он здесь! Мне спрятаться?

– Быстро за диван, иначе увидит, – засмеялась Глория, радуясь, что ужин еще не окончательно остыл, и побежала к двери. В нос ударил запах виски.

– С днем рождения. Грег! Ты опоздал. Или забыл, какой сегодня день?

– Не забыл, не волнуйся! Тридцать лет из моего пожизненного срока, – бросил он.

– Зачем ты так? Что случилось? – ответила она, пытаясь его успокоить.

Он протиснулся мимо и потопал на кухню.

– Мы уже готовы к празднику. Бебе мне помогала, – добавила она, чувствуя грозу. Что-то не так на работе?

– Надеюсь, она в постели! Это все, что я могу сказать.

– Нет, она… да что на тебя нашло?

– Ты! Навязалась на мою шею! – завопил он, вынимая засаленный календарь компании по производству шин. – Полюбуйся на мисс Октябрь! Не узнаешь?

Грег швырнул календарь ей в лицо, и он спланировал на пол.

– Грязная лживая сука!

– Прекрати… я ничего не понимаю…

Но тут она заметила собственное лицо, смотревшее на него с пола, и тело, украшенное листьями и ягодами.

Глорию затрясло.

– Это ты, верно?

Что тут ответишь?

– Я могу объяснить… это было давно… – прошептала она.

– Вижу. Прямо со школьной скамьи и в шлюхи? Вот это висело в комнате парней, всем напоказ! Жена босса, голая, выставленная на всеобщее обозрение, как двухпенсовая потаскуха!

– Грег, пожалуйста, тише!!!

Глория показала на диван, видневшийся в раскрытые двери.

– Не смей затыкать мне рот! Ты сделала из меня полного дурака! А я думал, ты не такая, как другие. Вся эта невинность была напускной! Украшение витрины! Работа Кена, верно? И сколько еще таких разлетелось по всей стране?

– Не знаю. О, пожалуйста, Бебе услышит. Она в комнате.

– Ничего, пусть знает, какая у нее мать! Ты еще хуже, чем Мардж. Кровь не водица! Яблочко от яблони! Недаром говорят: рыжие – самые бесстыжие!

– Грегори, пожалуйста, успокойся! Я была в отчаянном положении. Думала, что снимаюсь для каталога. Была молодой и глупой, а Кен Силверстоун убедил меня сняться для развлечения. Потом он стал меня шантажировать, и я испугалась. Делала то, что он мне приказывал. Пожалуйста, поверь, это правда.

Но он с такой ненавистью смотрел на нее, что она сжалась.

– Убирайся с глаз моих! Разве такая, как ты, может знать, что такое правда? Оставь меня в покое!

– Папочка?

Бебе высунулась из-за дивана:

– С днем рождения! Мы купили тебе подарок. Разверни! Это сюрприз.

Девочка недоуменно уставилась на отца.

– Почему ты сердишься?

– Мне что-то не хочется праздновать сегодня, куколка. Может быть, завтра.

– Но я сама нарисовала открытку! Папа, не злись на мамочку! Мы хотим, чтобы ты увидел наш подарок!

Бебе схватила его за руку и потащила к свертку.

Глория поспешно встала перед ней, чтобы Грег не увидел, какой подарок ему приготовили.

– Пусть папа подождет, пока ему не станет лучше. Сбережем подарок на другой день, Бебе. А тебе пора в постель.

Не хватало ей еще ссор при ребенке.

– Но ты сама сказала, что я могу не ложиться! Пусть у папы будет день рождения! – раздраженно топнула ногой девочка.

– О, дай мне развернуть эту чертову штуку, – прорычал Грег, разрывая бумагу.

– Сейчас неподходящий момент. Оставь это, Грег, – взмолилась Глория.

Но было поздно.

Он открыл картонку и увидел художественный портрет Бебе и Глории в лучших нарядах, улыбавшихся из позолоченной рамки.

Но на мадонну с младенцем это не слишком походило.

Несколько секунд все молчали. Глория надеялась, что ему понравилось. Но Грег яростно ударил кулаком по стеклу.

– Убери это!

Бебе громко завопила, но Глория оставалась странно спокойной.

– Папе нехорошо. Он расстроен. И не хотел тебя пугать, дорогая. Тебе лучше пойти наверх, по деревянному холму в страну чудес, – уговаривала она и, внезапно вспылив, обернулась к мужу:

– Как ты мог? Все это так по-детски! – бросила она. Но ответа не последовало. Грег деловито завязывал платком кровоточащую руку.

Бебе с ужасом смотрела на кровь.

– Сегодня в виде исключения можешь спать со мной. Папа пойдет в гостевую комнату, – отрезала Глория.

Но Грег и не собирался ночевать в супружеской постели. Уж точно не сегодня, когда от него несет виски, а рука поранена.

Когда Глория спустилась вниз, за окном послышался рев мотора. Входная дверь была распахнута. Какое счастье! Ничего, прогуляется, остынет… Завтра она снова попытается ему все объяснить, и тогда он увидит ее историю в ином свете.

* * *

Грег мчался по подъездной дороге. Уже совсем поздно, а он был пьян, но упрямо направлялся к шоссе. Ночь выдалась звездной, а дорожное покрытие сверкало крошечными льдинками. Он хотел уехать в холмы и забыть отпечатанные в мозгу образы. Хотел сжечь двигатель. Наказать металл, проверить собственную силу и стойкость.

Скорость и координация, идеальная гармония разума, тела и машины – вот святая троица гонщика. Но не сегодня. Сегодня он просто хотел лететь по ветру и забыть эту мерзкую сцену, затеряться в сознании власти над этой красавицей.