Ласточки - [141]

– Пойдем, Бебе, – позвала она дочь. Рыжеволосая девочка в дорогой школьной форме уже ждала мать.

– Где твоя панамка?

Как приятно, когда твоя дочь такая хорошенькая!

– У меня животик болит, мамочка. Можно я не пойду в школу?

– Опять? Ты ходила в туалет?

Глория старалась не обращать внимания на обычные утренние жалобы дочери.

– Скорее!

Глория была единственной женщиной в Саннисайд Драйв, имевшей собственную машину, кабриолет «Триумф Геральд» и двойной гараж. У них был угловой участок и целый акр сада, декоративный пруд с гипсовой цаплей, большие качели и горка для Бебе и огромный сад камней, который садовник, мистер Тейлор, содержал в образцовом порядке.

Глория схватила розовый пыльник и соломенную шляпку, решив проехаться по магазинам Харрогита, пообедать в «Беттис» и убить время до того, как нужно будет снова ехать за Бебе.

– У меня есть другое имя? – спросила дочь в машине. Как странно, когда на тебя смотрят точно такие же зеленые глаза!

– Нет. Только Бебе. А что?

– Белинда говорит, что это имя глупое. Бебе Берн. Почему у меня нет другого?

Глория покачала головой. Грег хотел назвать девочку «Беатриса Прунелла» и попросить миссис Белфилд стать крестной матерью, но Глория скоро вышибла эти идеи из его головы. Бебе – так женственно и, по ее мнению, оригинально! И такое имя позволит девочке выделяться из общей массы.

– Скажи Белинде Пайк, что тебя назвали в честь знаменитой актрисы Бебе Дэниелс. В Йоркшире, кроме тебя, никого с таким именем нет!

– Но почему я не могу быть Сьюзен или Кэрол?

– Этих Сьюзен – по тринадцать на дюжину, а ты одна!

Похоже, это заставило Бебе заткнуться. Вечно у нее куча вопросов! Она была болезненным ребенком и плохо ела. Грег хотел еще и мальчика, но Глория заявила, что больше не пройдет через такие муки. Ни за что на свете! Она купила колпачок и непременно вставляла его в те редкие минуты, когда они занимались любовью.

Сидя в кафе, она рассматривала других хорошо одетых дам в шляпах, болтавших с подругами. Мамаши в школе держались отчужденно и игнорировали ее. Женщины Саннисайд, все старше ее, были отсталыми клушами, занимавшимися церковью и благотворительностью. Они то и дело устраивали чаепития, на которые ее ни разу не пригласили.

Она почему-то не вписывалась ни в один женский круг. Возможно, дело в ее дорогих коврах, занавесках, изящных перегородках между комнатами, мебели из тика, бархатных диванах или в том факте, что она не ходит в церковь и не имеет родных, которых можно бы навещать. По выходным Грег вечно пропадал на гонках. Бебе ходила в балетную школу, и, если не считать редких приглашений на дни рождения, Глория почти всегда оставалась одна. Вечера у Афтонов не считались. Там не курили и не пили. Можно было бы устроиться работать на неполный рабочий день, но Грег слышать об этом не хотел:

– Моя жена работать не будет. Бебе нужно, чтобы мать была рядом.

Ощутимой брешью в его броне была Бебе. Иногда Глория чувствовала, что ребенок – единственный солнечный лучик в его жизни. Грег часто уезжал, но всегда привозил дочери дорогих кукол и одежду.

Теперь, когда Бебе пошла в школу, дни Глории были похожи друг на друга, да и выходные она обычно проводила в Бортмутских отелях или отвозила Бебе на ферму, где работал Сид. Она десятой дорогой объезжала Сауэртуайт, чтобы не встретиться с Мадди и ее подопечными. Странно, что миссис Плам уехала в Новую Зеландию, а королевой пчел стала Мадди. Саннисайд Драйв не мог состязаться с Бруклин-Холлом, а Глория по-прежнему ревновала к старой подруге и следила за ее жизнью, гадая, почему той взбрело в голову вернуться домой.

Глория не могла забыть выражение лица Грега тогда, в лондонском кафе. Он так и сиял! А когда вернулись домой, то постоянно висел на телефоне, то без устали работал допоздна, а она словно перестала для него существовать. Не то чтобы они ссорились. Он обожал Бебе, но почти не бывал дома. Все деньги делал! Если бы только он больше времени проводил с семьей!

А теперь поговаривал о переезде в огромный викторианский дом неподалеку от Райпон-роуд.

– Ближе к магазинам! – смеялся он.

Похоже, считал, что, кроме денег, ее ничего не интересует. Но теперь она жаждала его внимания.

У них было все, о чем только может мечтать женщина, но пустоту, образовавшуюся внутри, ничем нельзя было заполнить, и Глория не понимала, где истоки этой неудовлетворенности. Она жила в праздности, о которой мама могла только мечтать. Но с мужем они давным-давно не общались. Ни друзей, ни родных, ни работы… если не считать домашних хлопот, а для этого у нее была миссис Хэндли.

Если бы только Грег делился с ней! Брал с собой в поездки. Хоть иногда делал сюрпризы. Но он проводил свободное время с механиком, под чертовым гоночным автомобилем. Все его совершенствовал, пока она сидела перед телевизором. «Коронейшн-стрит». «Имедженси Уорд 10». «Уотс май лайн» – все, что угодно, лишь бы скоротать вечера.

Все ее мечты сбылись. Они так хорошо жили, и все же…

Иногда ей было одиноко. И она просто умирала от скуки. Но все же нужно придумать, что подарить Грегу на день рождения.

Направляясь к автостоянке, она заметила новую фотостудию «Йоркшир портрейт гэлери». В витринах были выставлены красивые фото девушек в вечерних платьях с широкими поясами. Снимки в золоченых рамках были раскрашены вручную, и у нее возникла идея.