Интерьер парадного зала представлял забавную смесь стилей рококо и модерн. Эмир Сараха восседал в кресле, которое уместнее смотрелось бы где-нибудь в Версале, а вошедшему он жестом предложил опуститься на строгую кушетку. Но высокий смуглый человек в белой восточной одежде остался стоять.
— Дедушка, при всем моем уважении, вы не можете мне указывать, — произнес он ровным голосом.
— Но ты все-таки приехал, — чуть повысил голос Эмир.
— Лишь на несколько минут. — Взгляды мужчин скрестились, как шпаги дуэлянтов. Эмир умел скрывать свои чувства, его лицо оставалось спокойным. Но он первым опустил глаза.
— Оставим споры, Казим. Это дело исключительной важности.
— У вас для меня очередное брачное предложение?
— Нет. — Глаза Эмира блеснули. Он говорил медленно, словно каждое слово давалось ему с трудом. — Я согласен. Ты будешь сам решать, когда и на ком тебе жениться.
— Если я вообще соберусь жениться, — уточнил Казим.
— Ты нарушаешь наши традиции и не уважаешь мнение старших, — негромко произнес Эмир. Казим сделал вид, что не расслышал. Иногда это был единственно возможный ход в их непростых, похожих на шахматную партию семейных отношениях. Но следующая фраза деда заставила его внутренне подобраться. — Я хотел видеть тебя для того, чтобы кое о чем предупредить.
— Речь идет об очередных угрозах в ваш адрес?
— Нет. — Эмир позволил себе слегка улыбнуться. — На этот раз — в твой. Ты понимаешь, о чем я?
На мгновение Казим почувствовал растерянность. Он не знал за собой ни одного достаточно серьезного греха. Но дедушка был мастером вести двойную игру, поэтому прежде всего следовало уйти от прямого ответа.
— Основанием для угроз в мой адрес могут служить только сплетни.
— А ты с удовольствием даешь для них повод, — неожиданно взорвался Эмир. — Международный комитет по защите мира — очень благородная идея. Но деятельность подобных организаций будет целесообразна лет через пятьдесят. Не раньше! — Это была старая песня. Казим слышал ее много раз с тех пор, как год назад занялся благотворительностью. Эмира беспокоила публичная жизнь, которую теперь приходилось вести его внуку, и он требовал соблюдения повышенных мер безопасности, мечтая в глубине души, чтобы Казим вообще никогда не покидал пределов Сараха. — Но сейчас дело не в Комитете. Считай, что своим последним решением ты лично внес себя в списки смертников!
— У вас прекрасные осведомители. — Лицо Казима окаменело. — Но, поверьте, я принимаю взвешенные решения.
— Ничего подобного! — продолжал бушевать Эмир. — Решение отправить в отпуск на целый уик-энд всю службу безопасности, включая личных телохранителей, нельзя назвать взвешенным. Почему ты решил оставить виллу в пригороде Лондона без охраны? Если в этом замешана женщина, никто не мешает тебе привезти ее сюда!
— Женщина здесь ни при чем. — Впервые за время беседы подбородок Казима дрогнул.
— Жаль, — неожиданно улыбнулся Эмир. — Последнее время ты слишком много работаешь.
Уже больше года Казим не ночевал во дворце. И на этот раз он появился здесь лишь на короткое время. Сразу после их беседы личный самолет опять унесет его из Сараха. А если разговор закончится ссорой, то он может уехать навсегда и не испытать при этом даже тени сожаления. Эмир вдруг почувствовал себя не правителем государства, а обычным пожилым человеком, озабоченным безопасностью единственного внука.
— Хотя бы расставь охрану по периметру ограды «Серената Плейс». — В просьбе звучали почти умоляющие ноты.
— Я не хочу, чтобы мои лучшие друзья думали, будто попали в гости к параноику с манией преследования. — Голос Казима смягчился. Он присел на софу. — Хорошо, я прикажу прочесать территорию до приезда гостей. Дедушка! Это ведь всего два с половиной дня, стоит ли так беспокоиться.
— Два с половиной дня! — усмехнулся Эмир. — Снайперу будет достаточно секунды. И что, кто-то из твоих лучших друзей согласится прикрыть тебя собственным телом? Ты хотя бы удосужился проверить список приглашенных?
— Дедушка, Доминик — мой самый близкий друг. Мы знакомы с детства. Бывали случаи, когда мы встречались лицом к лицу с настоящей опасностью. Я не считаю возможным проверять людей, которых он пригласил на свою помолвку.
— Пошли к дьяволу эту вечеринку!
— Разве вы на моем месте смогли бы так поступить? — В голосе Казима послышался металл. Но это была скорее игра. Он знал достаточно историй из жизни Эмира, где тот в полной мере проявил храбрость и безрассудство, свойственное всему их роду.
— Не умничай! — Эмир устало прикрыл веки. — Наступит день, когда и твой сын побьет тебя твоими же аргументами.
— Когда это случится, — в черных, как у Эмира, глазах Казима пряталась улыбка, — я немедленно дам вам знать. — Он слегка склонил голову и вышел.
Личный помощник Мартин ждал шефа во внутреннем дворе возле автомобиля. В ответ на его вопросительный взгляд Казим раздраженно бросил:
— Кто-то из моего окружения стучит старику. Теперь он требует взять «Серената Плейс» под круглосуточную охрану. Дай мне ключи от машины.
Внутреннее состояние шефа заставило Мартина напрячься. Обычно спокойный и уравновешенный, сейчас он пребывал в тихом бешенстве. Это случалось редко, но могло длиться по нескольку дней. Мартин протянул связку и осторожно сказал:
