Ларин Петр и волшебное зеркало - [43]

…Колдовской шторм закончился так же внезапно, как и начался. Пётр не знал, сколько прошло времени, но, взглянув на очистившееся небо, с удивлением увидел, что солнце уже далеко перевалило за полдень и начало клониться к горизонту. Ветер стих, океан в предзакатных лучах сверкал, как полированная бронза, и только крупные градины, медленно таявшие на опустевшей палубе «Каракатицы», напоминали о недавнем безумстве стихии.

Кораблю досталось крепко. Мачты отсутствовали, фальшборт был разнесён в щепки. Всё, что не было закреплено, смыло в океан и унесло неведомо куда. Нижние вёсельные палубы погрузились под воду; над водой оставались только последний, третий ряд вёсел да верхняя палуба. Наполовину затонувшая «Каракатица» грузно покачивалась на месте, распластав по поверхности мёртвые щупальца оборванных фалов; матросы у люков ожесточённо работали ручными помпами, откачивая воду из затопленных трюмов, но судно продолжало медленно, едва заметно погружаться — очевидно, где-то внизу, ниже ватерлинии, образовалась течь.

Хрустя тающими градинами, к Петру подошёл капитан Раймонд. Он остановился перед Петром и вдруг, сдёрнув с головы размокшую, бесформенную шляпу, низко ему поклонился.

— Приветствую тебя, Ларин Пётр, чьё появление на Островах было предсказано! — торжественно произнёс он. — Приветствую тебя, Волшебная Боцманская Дудка! — добавил он, обращаясь к Свистку.

Свисток завертел головой во все стороны, высматривая Волшебную Боцманскую Дудку, но не увидел никого, кроме матросов, которые, побросав работу, стояли навытяжку на разорённой палубе тонущей «Каракатицы» и отдавали ему честь. Тогда он выпрямился во весь рост, тоже отдал честь и громко объявил:

— Да, я — Волшебная Боцманская Дудка и тем горжусь!

Петру такое заявление показалось немного нескромным, но команда «Каракатицы» придерживалась на этот счёт иного мнения: хвастливая речь Свистка была встречена троекратным «ура».

После этого капитан произнёс заклинание, и трюмная вода тугими фонтанами ударила из всех отверстий в бортах и палубе «Каракатицы». Затопленное судно буквально на глазах поднялось из воды. Солёная влага водопадами стекала с бортов; над спасённым кораблём с приветственными криками кружили чайки, и Петру почудилось, что он различает в этом нестройном хоре пронзительный голос Маргариты.

Запечатав разошедшиеся швы крепкими морскими заклятиями, капитан Раймонд нараспев прочёл новое заклинание, и разбитый корабль побежал вперёд так же легко и резво, как и до бури.

ГЛАВА 10

Чудо-юдо рыба Кит. Остров мастеров. Крылатый лоцман. Королева трижды не ошибается. Загадка предсказания. Всевидящее Око. Хронический радикулит. Кажется, это сработает. Пророчество Большого Илла. Я вам покажу кузькину мать!

Издали остров Ремонтный был похож на чудо-юдо рыбу Кит из сказки о Коньке-Горбунке. Он был такой же длинный, горбатый и так же густо порос лесом. Над синеватой щетиной деревьев неподвижно висело странное треугольное облако, и, только оказавшись в какой-нибудь миле от лесистых берегов, Пётр понял, что облако на самом деле было снежной вершиной огромной горы.

Остров имел обрывистые берега и был окружён опасными рифами, сильно затруднявшими судоходство в здешних водах. Лишь один узкий, извилистый проход вёл с внешнего рейда в спокойную бухту, на берегу которой раскинулась маленькая рыбацкая деревушка. Только здесь, на Ремонтном, сохранились запасы драгоценной корабельной сосны. Местные жители были не столько рыбаками и охотниками, сколько искусными корабельными плотниками и ещё более искусными лесоводами. Если бы не их постоянная забота, густые леса острова Ремонтного давным-давно исчезли бы с лица земли, пущенные на мачты, кили и шпангоуты. Не проходило и недели, чтобы к причалу Ремонтного не приставал какой-нибудь нуждавшийся в починке корабль. Тогда на берегу начинали стучать топоры и раздавались голоса мастеровых, выводившие заклинания, а лесники отправлялись в лес и колдовали над свежими пнями, чтобы к следующему утру те снова превратились в молодые, полные сил и жизненных соков сосны.

Капитан Раймонд бросил якорь на рейде. Долго ждать не пришлось: через каких-нибудь полчаса в воздухе раздался свист крыльев, и на воду перед самым носом «Каракатицы» с шумом опустился очень крупный пеликан. Увидев, в каком состоянии находится прибывшее судно, пеликан удивлённо разинул клюв и издал странный икающий звук. Придя в себя, он что-то крикнул капитану, который смотрел на него, перевесившись через фальшборт, повернулся к «Каракатице» хвостом и важно поплыл впереди, указывая дорогу.

«Каракатица» осторожно, будто на цыпочках, двинулась вслед за пернатым лоцманом. Как и предупреждал капитан, проход в рифах оказался чрезвычайно извилистым и таким узким, что, несмотря на все меры предосторожности, «Каракатица» то и дело с очень неприятным скрежетом задевала окованным медью днищем подводные камни.

Капитан мрачно мерил шагами мостик, заложив за спину руки и нещадно дымя трубкой. Свисток, который вовсю пользовался оказываемым ему уважением, расхаживал по перилам мостика, также заложив за спину половину своих лапок и пародируя каждое движение капитана. Он больше не менял форму: получив почётный титул Волшебной Боцманской Дудки, медный хвастунишка изо всех сил старался ему соответствовать. Весело поблёскивая на солнце медными боками, живая боцманская дудка разгуливала по перилам мостика, хитро поглядывая на капитана, но тот не обращал внимания на ухищрения Свистка, с головой уйдя в какие-то мрачные раздумья.