Ламберт Херсфельдский. Анналы - [55]

Итак, на третий день после того как король ушел, они большой толпой, без ведома и совета князей, напали на Гарцбург, до основания разрушили всё, что еще оставалось от стен, и широко и далеко разбросали камни. То же самое они сделали и с остальными строениями, которые были сохранены по милости князей. Церковь, которая ради ускорения строительства была самым тщательным образом построена из дерева, они сожгли, сокровища разграбили, а алтари разломали. Наконец, чтобы лишить короля всякой возможности восстановить крепость, они вырыли из земли его сына⁷⁶⁹ и брата⁷⁷⁰, которых тот похоронил там с целью привлечь к этому месту симпатии людей, и сделали всё, что могли, чтобы эта гора, которую они сровняли с землей, не могла более предоставить ему возможности для ведения войны. Мощи святых, которые были выброшены из разломанных алтарей, и вырытые тела умерших аббат из соседней обители⁷⁷¹, своевременно прибывший сюда, забрал у разъяренной толпы и с честью перенес в свой монастырь.

Дошедший до князей Саксонии слух о совершенном преступлении поразил их сильным страхом, как бы король, разгневанный таким тяжким оскорблением, не обвинил их в нарушении договора и, получив справедливый повод для возобновления войны, не восстановил против них все силы королевства. Желая упредить это, они сурово наказали тех, кто совершил это преступление⁷⁷². Затем они отправили послов к королю, заклиная его во имя Бога извинить их; они не знали об этом преступлении и не были его зачинщиками, и возмущены случившимся не менее глубоко, чем он сам; если же он не верит им, то они готовы дать ему в доказательство своих слов любое удовлетворение и тем самым снять с себя подозрение в нарушении мира. А король, глубоко возмущенный тем, что они разбередили старую рану, которая еще не успела затянуться, новыми оскорблениями, сказал: «Поскольку обычные законы против насилия саксов не действуют и поскольку я сам, брошенный вассалами, не могу отомстить за нанесенные мне обиды, я, вынужденный необходимостью, обращаюсь теперь к церковным законам и взываю к Божьей помощи там, где нет содействия со стороны людей». Он тут же отправил послов в Рим⁷⁷³, чтобы восстановить апостольский престол против тех, которые сожгли церковь, разломали алтари, разрушили погребения и из ненависти к живому с варварской жестокостью надругаются над прахом умерших⁷⁷⁴.

Пасху⁷⁷⁵ король праздновал в Бамберге; вместе с ним были архиепископ Майнцский, герцог Каринтии Бертольд и очень многие другие из числа тех, которые отпали от него во время Саксонской войны. Ибо после того как он простил саксам их мятеж, ему не за что было гневаться на других князей королевства, которые также были замешаны в этом заговоре.

В это же время в Кельне случилось событие, достойное сожаления и слез со стороны всех добрых людей. Неясно, случилось ли оно из-за легкомыслия толпы или по наущению тех, кто хотел отомстить архиепископу за короля. Впрочем, наиболее правдоподобным выглядит следующее предположение: поскольку у всех на устах было имя жителей Вормса, из-за того что они сохранили королю верность в его несчастьях и изгнали из города пытавшегося поднять мятеж епископа, кельнцы, ревнуя к их дурному примеру, также захотели доказать королю свою преданность каким-либо деянием и добиться его расположения. Для совершения того, что они нечестиво задумали, им вскоре представилась подходящая возможность. Архиепископ праздновал в Кельне Пасху⁷⁷⁵, и вместе с ним был епископ Мюнстерский⁷⁷⁶, приглашенный ввиду их дружбы для участия в радости столь славного праздника. Когда Пасхальные торжества отчасти уже прошли и он собирался уходить, тем, которые заботились о домашних делах архиепископа, было приказано подготовить для его отбытия подходящую лодку. Обойдя и осмотрев всё вокруг, они захватили лодку одного очень богатого купца, поскольку она казалась наиболее подходящей для этих целей, и, выбросив товары, которые в ней были, приказали побыстрее снарядить ее для услуг архиепископа. Так как слуги, которым было поручено ее охранять, отказались, они пригрозили им силой, если те своевременно не исполнят повеление. Тогда те бегом бросились к владельцу лодки и, рассказав ему обо всем, спросили, что теперь делать.

А у того был уже взрослый сын, отличавшийся храбростью и силой и пользовавшийся особой любовью и расположением первых лиц города как ввиду родственных связей, так и благодаря своим личным заслугам. Взяв своих слуг и юношей из города, сколько смог призвать к себе на помощь в этой сумятице, он спешно отправился к лодке и с бесчестьем прогнал служителей архиепископа, упорно не желавших отдавать лодку. Затем он с той же твердостью отразил, разбил и обратил в бегство фогта города, вмешавшегося в это дело и возобновившего смуту. И к тем и к другим уже сбежались на помощь вооруженные друзья, и дело, казалось, вот-вот дойдет до крайней опасности и страшной битвы. Когда архиепископу сообщили, что город потрясен жесточайшей смутой, он поспешно отправил гонцов для успокоения народного волнения и, исполненный гнева, угрожал во время ближайшей судебной сессии подвергнуть мятежных юношей справедливой каре. Ибо это был муж, отличавшийся всякого рода добродетелями и неоднократно испытанной честности в делах как государства, так и церкви Божьей. Но, подобно пятнам на теле прекрасном