Квантовая теория недопоцелуев - [62]

– Привет, – говорит Нолан. – Я тут подумал, не хочешь ли ты чем-нибудь заняться.

– Я? – переспрашиваю я.

– Ты и твои возможные гости, – с надеждой говорит он, заглядывая мне через плечо.

– Ясно. Калеб знает, что ты здесь?

Он машинально и резко смотрит на свой дом, и я все понимаю. Калеб послал его меня проведать, возможно, используя Бекс в качестве стимула. Он наверняка думает, что Бекс не захочет раскрывать его тайну при Нолане.

– Скажи Калебу, что мы увидимся завтра, – говорю я и закрываю дверь.

На следующий день мы везем Бекс обедать, потому что она любит смотреть на карусель, даже если она не работает. Калеб всю дорогу тайком наблюдает за мной, пытаясь сообразить, что я знаю. Я всю дорогу думаю, что хочу его поцеловать.

После обеда мы едем на станцию в Кеноше и оставляем машину, потому что в Чикаго слишком дорогая парковка. Наши родители приедут на «Фронтир» утром на публичную презентацию и останутся до выступления на сцене, если мы пройдем. Я отказалась от лекарств – надеюсь, что в последний раз, – но подозреваю, что если мы зайдем так далеко, то мама будет снова на них настаивать.

Я заказываю мятный коктейль и овощной бургер. Мне приятно порадовать Бекс своим выбором после всего, что она сделала для меня за последние сутки.

Когда официантка приносит напитки, Калеб спрашивает:

– Готова к завтрашнему дню?

– К математике – да.

– Еще волнуешься по поводу речи?

– Нет, я думаю, что и с этим справлюсь.

– А что тогда?

Я делаю глубокий вдох и опускаю взгляд на столешницу.

– Мне нужно расстаться с Лео.

Потом я вынимаю соломинку из коктейля и облизываю ее. Застывший Калеб пялится на меня.

– Почему? – наконец шепчет он.

– Я влюбляюсь в другого человека. Это нечестно по отношению к нему.

Мы с Калебом смотрим друг на друга долгую минуту, и я чуть не ломаюсь и не признаюсь. Его чувства ко мне написаны у него на лице, и я не понимаю, почему не видела их раньше.

Но Бекс пинает меня под столом и говорит:

– Она встретила его в интернете. Скажи ей, что не стоит доверять парням, с которыми знакомишься в сети.

Калеб косо смотрит на нее.

– А ты не думаешь, что это от ситуации зависит? – спрашивает он.

– Я думаю, нужно иметь в виду, что любой, с кем ты знакомишься анонимно, о чем-то врет.

И Калеб краснеет – возможно, впервые в жизни.

Бекс права. Это весело.

КАЛЕБ

Отель, забронированный для конференции, находится рядом с Миллениум-парком, так что от вокзала идти недалеко. Я отчаянно хочу тишины. В поезде Бекс и Эви искрились весельем, но учитывая наше завтрашнее выступление, неизбежный рок Мило и письмо Сантори, из которого я узнал, что буду жить в одном номере с Лео, я немного на грани.

Тесс регулярно пишет мне, буквально каждый час. Это было бы мило, если бы не было так похоже на обратный отсчет часового механизма бомбы. Я убедил ее, что нам не стоит встречаться до финала презентации стендовых докладов. Наверное, будет справедливо, что я потеряю шанс на МТИ, если Эви настолько разозлится, что не сможет справиться с выступлением. Но как бы я ни хотел, чтобы все закончилось, я не могу так рисковать.

Когда мы заселяемся в гостиницу, Эви смотрит на свой телефон и говорит:

– Ой-ой.

Мы с Бекс поворачиваемся к ней.

– Самолет Лео задерживают. Он может не успеть к ужину.

Бекс и Эви обмениваются долгим взглядом, а потом Бекс говорит:

– Тебе придется подождать до завтрашнего дня. Нельзя делать это прямо перед докладами. Это не принесет ничего хорошего вам обоим.

Эви кивает.

– Ладно. Конечно.

Может быть, и это тоже справедливо. Пусть отношенческая драма у нас на первом месте, это все-таки «Фронтир». Он заслуживает, чтобы мы уделили ему все наше внимание.

Я решаю пока отвлечься и побыть в настоящем. Забросив вещи в номер, я захожу в банкетный зал, который готовят к завтрашним стендовым докладам. Здесь поместилось пятьдесят серо-стальных стендов, каждый почти в мой рост, с местом для постеров спереди и сзади. Между ними установлены стенки, так что с соседями поболтать будет непросто. Окна закрыты шторами, и пусть сегодня помещение кажется просторным, завтра тут будет не протолкнуться.

Мы пока не знаем, где встанем, так что я хожу вдоль по рядам, проводя пальцами по грубой ткани и гладкому металлу каждого стенда, чтобы почувствовать атмосферу этого места. Как будто оцениваю поле с позиции питчера перед игрой.

До ужина еще полно времени, и я отправляюсь в город, смотрю на свое отражение в странной металлической фасолине и наблюдаю за людьми на катке. Все украшено к празднику, и повсюду люди – туристы с фотоаппаратами, родители, следящие за маленькими детьми, и офисные работники, помахивающие своими кейсами. Думаю, я мог бы жить в таком месте, но я очень стараюсь удержать бег мыслей и не представлять пока себя в Бостоне.

Приняв душ и переодевшись, я выхожу в холл, вижу Эви, и вся моя решимость сосредоточиться на «Фронтире» испаряется. Она просто прекрасна в мягком сером платье, с волосами, собранными так, что их так и хочется распустить. Наверняка Бекс приложила руку.

Я достаю телефон.

Калеб: «Ты пытаешься меня прикончить?»

Бекс: «Кто это?»

Я убираю телефон в карман и подхожу к Эви. Она чувствует меня у себя за спиной, поворачивается и задевает плечом мою грудь. Когда наши взгляды встречаются, у меня из головы вылетают все слова.