Квадратура круга. Том 3 - [73]

– Ну и ладно – я повернулся лицом к куче камней, около которой в данный момент отирались личи, о чем-то переговариваясь – Н-да. И это место ты называл храмом? От него вон, одна стена уцелела, да и то условно.

– Не называл – заметил Сэмади – Я сказал, что он тут был, а все остальное ты сам додумал. Но можешь быть уверен, мои слова – чистая правда.

Я подошел поближе и поднял один из камней.

«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося пристанищем бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Количество оставшихся попыток, отведенных вам на поиски счастливого камня – 9»

А вот сейчас непонятно. Нет, то, что я еще девять камней могу потрогать, и среди один может оказаться счастливым – это ясно. Но кто такой Ольгерд Рыжий? В смысле – что это за бог такой? Ни разу о нем не слышал, и это при том, что давно уже ошиваюсь в компании небожителей. Опять же – почему не было никаких сообщений как о том, что это его храм, так и о том, что здесь проводится лотерея?

И самое главное – какое именно счастье приносит камушек? В чем оно выражается? Он дает бессмертие? Или превращает в золото все, к чему прикасается? Или же и вовсе становится грозным оружием, особенно если попадает в руки пролетариата?

Ясно, что счастье есть. Ясно и то, что не есть – вот несчастье. Но хотелось бы конкретики.

Я поворошил ногами каменный мусор под ногами, и поднял белый обломок, который некогда, скорее всего, являлся частью колонны.

«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося домом бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Количество оставшихся попыток, отведенных вам на поиски счастливого камня – 8»

Н-да. Мимо. А если вот этот, пестренький, который, надо думать, раньше был частью декора?

Я промахнулся еще шесть раз. Седьмой не в счет, это не мой косяк, тут мне Сэмади помог, правда, по моей же просьбе.

Какой же из них? Черт, ведь один точно счастливый, тут все без обмана, если пишут, что приз есть, значит он есть. Может, вот этот?

«Игрок Хейген, данный фрагмент храма, некогда являвшегося домом бога Ольгерда Рыжего, не является счастливым.

Вы истратили все попытки, отведенные вам на поиски счастья, но не отыскали его. Значит – не судьба.

И так бывает».

И это все? То есть, никаких «вернитесь через неделю» или «завтра у вас будет еще десять попыток»? И потом – что же мне теперь, вообще счастья не видать? Варварская формулировка, блин.

Будь я посуеверней, решил бы, что меня сейчас сглазили.

Да, всякое я встречал в Файролле, но такого до сих пор не попадалось. Надо будет непременно выяснить, что это за развалины и что это за камень такой. Ну, и про бога спросить тоже.

Нет, ну как так-то?

Может, дело в том, что я разучился проигрывать? Если да – то это хороший урок. Полезный.

– По сторонам смотрите – велел Барон личам, и те мигом образовали нечто вроде квадрата, в центре которого стояли мы – Ну все, зови свою богиню, белый братец.

– Вот зачем гадостей разных наговорил? – укоризненно глянул я на него – Мне теперь не по себе как-то.

– Выбрось из головы – посоветовал мне Барон – Для тебя все в любом случае закончится хорошо. Если дело выгорит – мы с тобой победили. Если нет – то мои мальчики тебя зарубят так быстро, что ты даже боли испытать не успеешь. Раз – и ты уже мертв. Никаких забот, никаких печалей. Мне вот потом придется объяснять, что ты был лазутчик светлых, что я тебя выследил и убил, а это знаешь, какая маета? Мало того – после меня ждет тоска-печаль, и раздумья о нереализованных возможностях.

– Умеешь ты испортить ответственный момент – пожурил я повелителя мертвых, кольнул палец левым клыком рептилии, скалящейся с кольца, и тихонько шепнул – Моя госпожа, призываю тебя!

По сравнению с прошлыми вызовами ждать пришлось долго, минуты две. То ли путь сюда долог, то ли еще что – не знаю, но только не сразу пыль под нашими ногами закрутилась вихорьками, говоря о том, что богиня на подходе.

И снова я ошибся, уж не знаю, в какой раз за сегодняшний день. Не удостоила меня Тиамат своим присутствием, прислала заместительницу.

– Пауни – Барон чуть гротескно сдернул с головы цилиндр, и отвесил черноглазой девочке комический поклон – Моя госпожа! Теперь тебя именно так надо называть, верно? Ну, по крайней мере безродному ученику мертвого бога.

– Дураком был, дураком и остался – без тени агрессии ответила ему помощница Тиамат – Чего хотел, Хейген? Вот этого чумазого мне показать? Так я на него еще до прихода Демиургов нагляделась, когда он плясал перед богами в небесных чертогах.

– В смысле – плясал? – уточнил я.

– А ты не знал? – Пауни изобразила пару забавных движений – Он был шутом. Чемош каждый вечер заставлял его веселить себя и остальных, и, если шутки были несмешные, а танцы не веселили собравшихся за столом богов, то колотили нашего Сэмади тростью по плечам и бокам. А она у Чемоша была тяжелая, как не знаю что. Хотя нет, знаю! Как его рука, которая не знала жалости.

Теперь я еще лучше стал понимать, почему и отчего мой приятель, существо не очень приятное, но без веского повода не склонное к смертоубийству, с особой жестокостью, прикончил того, кто, по сути, дал ему жизнь.