Курортное убийство - [21]

– Я только хотел…

Кадег осекся. Помолчал и продолжил:

– Обычно его день выглядел так: утром Пеннек поднимался в шесть часов. Все последние несколько лет он почти всегда ночевал в отеле. В половине седьмого он спускался вниз.

Кадег был теперь полностью в своей стихии. Дюпен не выносил этой гордости Кадега за хорошо выполненную кропотливую работу. Он говорил неестественно приподнятым тоном, патетически подчеркивая самые банальные детали. Но несмотря на это, Дюпен внимательно его слушал.

– Завтракал он в отдельной, специально отведенной для этого комнате, причем обычно в одиночестве, но иногда с кем-нибудь из сотрудников или с мадам Лажу, с которой он за завтраком обсуждал дела в отеле и ресторане. Он продолжал сидеть в комнате для завтраков до тех пор, пока к нему не начинали заглядывать постояльцы. Здесь довольно много постоянных гостей, которые уже десятилетиями каждый год приезжают в отель.

– Вы записали имена этих гостей?

– Да, всех. Обычно Пьер-Луи Пеннек сидел там до девяти – половины десятого, решая разные вопросы. Потом он шел на прогулку. Она вошла у него в привычку несколько лет назад.

– Он гулял один?

– Да, всегда один.

– Куда он ходил во время прогулки?

Дюпена, собственно, не очень интересовал ответ, но вид всезнающего умника, который постоянно напускал на себя Кадег, раз за разом провоцировал комиссара на подобные проверочные вопросы. И каждый раз Кадег оказывался на высоте.

– Во время прогулок Пьер-Луи Пеннек неизменно шел вверх по главной улице, потом сворачивал вправо, выходил к реке и шел по правому берегу. На краю города начинается…

Пронзительно заверещал мобильный телефон Дюпена. Кадег и Риваль одновременно вздрогнули от неожиданности. Дюпен машинально поднес телефон к уху и ответил на вызов:

– Слушаю.

– Это я.

Дюпену понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, кто говорит. Затем он пробормотал:

– Да?

– Это Веро. Я могу сегодня после работы приехать к тебе, или мы можем поесть устриц. Я…

Этого ему только недоставало.

– Я сейчас очень занят, перезвоню позже.

Дюпен отключился. Риваль и Кадег смотрели на него с нескрываемым раздражением.

Да, ему действительно надо подумать, что делать с Веро. Дальше так продолжаться не может.

– Так я продолжаю.

В голосе Кадега сквозило недовольство.

– Итак, оттуда Пеннек направлялся дальше, идя через лес. Он всегда ходил по одному и тому же маршруту, но проходил разные расстояния. Прогулка продолжалась от одного до двух часов. В последние месяцы он обычно уже не уходил так далеко, как раньше. Вторую половину дня Пеннек неизменно проводил снова в отеле. Обед должен был быть приготовлен безупречно. Все это время Пеннек находился внизу, как и во время ужина. Следил за порядком. В половине третьего он поднимался к себе, чтобы отдохнуть. Отдыхал он каждый день. В четыре или в половине пятого он просыпался и начинал заниматься разными делами и закупками. С шести часов он снова был в отеле. Начиналась подготовка к ужину и сам ужин. В это же время он на разные темы беседовал со служащими отеля, с поваром и гостями. Ужинал он рано, перед наплывом гостей, вместе со служащими – в кафе для завтраков. Это всегда происходило в половине седьмого. Обычно ели основное блюдо, которое подавалось гостям на ужин. Этого Пеннек требовал неукоснительно. Вкусная еда для всех. За ужином Пеннек всегда был в зале. Он следил за всем и за всеми, здоровался и прощался с гостями, везде успевал, подходил к столам и заглядывал на кухню. Иногда заходил и в бар.

Кадег умолк, и заговорил Риваль:

– Полчаса до того, как в половине восьмого открывался ресторан, Пеннек неизменно находился в баре. Туда к нему приходили друзья, и знакомые, и избранные гости. Сам Пеннек уже редко отлучался из отеля. Все встречи он назначал здесь. Обычно они были недолгими. Все служащие утверждают, что в это время он практически никогда не бывал один. И в последние дни тоже. Мы записали имена всех, с кем он виделся в последние дни.

Дюпен сделал несколько пометок в своем блокноте. Его всегда интересовали привычки, которыми люди упорядочивали свое время, свою ежедневную рутину. Дюпен был твердо убежден, что именно в мелочах сущность человека проявляется отчетливее всего; поняв эти мелочи, поймешь и самого человека.

Кадег вновь вернулся к своему эпическому повествованию:

– Затем, в конце дня, следовал ламбиг в баре. Чаще всего Пеннек был в это время один. Пару раз в неделю к нему присоединялся Фраган Делон. Иногда приходили другие особо доверенные люди. Это была большая честь – получить такое вечернее приглашение.

– А в последние четыре дня, начиная с понедельника?

Снова заговорил Риваль:

– Выяснить это было нелегко. Насчет этого промежутка времени мы располагаем лишь предварительными данными. Утром в понедельник, сразу после завтрака, Пеннек куда-то на два часа отлучился из отеля. Мы пока не знаем, где он был. Никому в отеле он ничего не сказал. Но в таком его поведении не было чего-то необычного. Покидая отель, он редко говорил, куда идет. Мобильного телефона у него не было. Днем в понедельник, в 16 часов, он сидел в парикмахерской. Этот салон находится в гавани. Пеннек ходил туда не один десяток лет. В парикмахерской он пробыл около часа. В салон он звонил в четверг и записался на понедельник.