Курдские сказки, легенды и предания - [204]

— В соседи примешь? ― спрашивает лиса.

— Вай, да будет дом твой полон счастья, разве не радость иметь рядом такую соседку?

А лиса уже глазами ест петуха. Петух же и виду не подает, что догадался, о чем мечтает лиса. Перелетает с холмика на холмик, предлагает лисе дом выбирать:

— Хочешь, этот дом бери, в нем живи.

— Он мне не подходит.

— А этот дом?

— И этот не по душе.

Так они добрались до того места, где отдыхали собаки. Увидели они лису и помчались аа ней.

Лиса еле-еле ноги унесла. Отдышалась немного, слышит ― петух кукарекает. Она вздохнула:

— Эх, петух, петух, конечно, с такими собаками ты кукарекаешь громко, а был бы один, пел бы иначе, ― и пошла прочь своей дорогой.

168. Нашлись и на лису собаки

Зап. в феврале 1972 г. от Хамзое Бадо (см. № 30).

Лиса, волк и конь побратались. Засеяли они поле пшеницей, потом собрали урожай, пшеницу разделили между собой, понесли зерно на мельницу, ночь застала их в пути, и решили звери дождаться утра.

На рассвете волк и конь встали, вскинули свои мешки, мешок лисы тоже прихватили и ушли. Проснулась лиса ― ни друзей, ни мешка с пшеницей. Забегала лиса туда-сюда ― нигде ничего. Побежала куда глаза глядят, дошла до кочевья. Там нашла на земле суму, а в ней три зернышка пшеницы. Надула она суму воздухом, крепко завязала ее веревкой, бросила на спину и направилась к мельнице. Дошла до мельницы, крикнула:

— Эй, мельник!

— Чего тебе? ― спросил ее мельник.

— Пшеницу у тебя мелют по очереди?

— Да.

— Так я первая, смели-ка мою пшеницу.

Мельник пустил воду, лиса встала на ящик, приоткрыла свою суму, три зернышка пшеницы и вылетели оттуда. Одно зернышко попало прямо в глаз мельнику и ослепило его, второе зернышко попало в бревно и переломило его, третье ― сломало жернов.

Лиса стала бить себя по щекам, запричитала:

— Вай, вай, мельник, что же с моей мукой-то?

— Пропади ты пропадом со своей мукой, твоо зерно ослепило меня, переломило бревно, сломало жернов на моей мельнице!

А лиса требует:

— Или муку верни, или мельницу отдай.

Мслытк наполнил ее суму мукой, лиса взвалила муку себе на спину и ушла. Вечером постучала она в дом к одной старухе:

— Матушка, гостей принимаешь?

Старуха ответила.

— Гость ― от бога, отчего не принять.

Поставила старуха на стол хлеб, воду. Сели, поели. Лиса положила в сторонку свою суму и стала укладываться. Но перед сном спросила:

— Матушка, твой вол не разорвет мою суму, муку не рассыплет?

— Ну что ты, вол привязан в хлеву, как он может разорвать твою суму? ― рассердилась старуха.

— Э, матушка, не сердись, ― сказала лиса.

Старуха уснула. А лиса среди ночи встала, разорвала суму, рассыпала муку и повесила суму волу на рога. Рано утром старуха пошла доить корову, смотрит ― мука рассыпана, а сума на рогах вола.

— Эй, лиса, вставай! ― закричала старуха.

— Что случилось?

— Смотри, сума твоя разорвана, а мука рассыпана.

— Вот видишь, я тебе вечером говорила, а ты меня успокаивала, что ничего не случится.

— Я тебе возмещу, сейчас насыплю муки.

— Нет, матушка, я заберу вола.

Забрала она вола и ушла. Шла лиса до самого вечера, дошла до соседней деревни, постучалась опять к одной старухе и спрашивает ее:

— Матушка, ты позволишь переночевать у тебя?

— Конечно, ― согласилась старуха.

Отвела лиса своего вола в хлев, сама вошла в дом. Принесла старуха лисе хлеб, лиса поела. Легли они спать, а лиса и говорит:

— Матушка, твой конь не разорвет брюхо моему волу?

— Сестрица, в моем хлеву полно скотины, конь привязан, что твоему волу сделается?

— Э, матушка, не сердись.

Старуха уснула. Лиса же тихо поднялась, задрала своего вола, распорола ему брюхо, затем отвязала всю скотину, отпустила коня.

Проснулась утром старуха, увидела, что делается в хлеву, и давай трясти лису:

— Сестрица, вставай!

Лиса встала, прошла в хлев и сказала:

— Матушка, говорила же я тебе, что может стрястись. Теперь я забираю твоего коня в ухожу.

Шла, шла лиса. Дошла опять до дома одной старухи. Та ее пустила переночевать. Поставила старуха перед ней хлеб, лиса поела.

— Матушка, ― обратилась она затем к старухе, ― твоя невестка не выхолостит моего коня?

— Да что ты, сестрица, зачем моей невестке твой конь?

— Ну, не сердись, матушка.

Улеглись спать. Лиса встала, вспорола брюхо своего коня, выхолостила его, а доказательство принесла в дом и положила под подушку невестки. Затем пошла спать. Старуха проснулась, видит ― конь мертв. Пришлось разбудить лису.

— Матушка, говорила же я тебе, что твоя невестка выхолостит моего коня.

— Сестрица, ты что, сумасшедшая? Что ты говоришь?

А лиса вытащила из-под подушки невестки доказательство и показала старухе.

Старуха спрашивает у своей невестки;

— Зачем ты это сделала?

А лиса тут как тут:

— Я забираю твою невестку вместо коня.

Забрала она невестку и ушла. Видит пастух ― идет лиса, а рядом с ней девушка. Спустил он на лису своих псов, лиса и убежала, а девушку пастух взял за руку и повел в свой дом.

169. Старуха и лиса-наездница

Зап. в феврале 1972 г. от Хамзое Бало (см. № 30).

Было это или не было, но рассказывают, что у одной старухи был осел. Каждый день старуха отпускала его на пастбище. Но лиса пристраивалась кататься на нем. Однажды старуха обнаружила, что осел худеет. Пришла она к пастуху и спрашивает: