Купеческая дочь замуж не желает - [5]
Лимка, счастливая, боясь, что я передумаю или просто зло пошутила, умчалась за всем необходимым. Все, теперь источник информации у меня круглосуточно обеспечен.
После обустройства Лимки на новом месте, она сводила меня в ванную комнату для данных процедур, на сей раз, помывка была, чуть посерьезней — меня водрузили на табуреточку посреди ванны, и поливали из теплого душика. Удалось даже вымыть волосы, а то на голове было воронье гнездо в натуральном виде. Теперь стоит сложная задача по расчесыванию этого гнезда.
Обратно до кровати я шла уже более уверено, даже почти не заваливаясь на Лимку. Поужинала я все той же, "бульоной" с лепешками, но Лимка уверяла, что на завтрак она договорилась с тёткой Малкой (так понимаю, это повар в этом доме) на молочную кашу.
Ладно, будем лежать, и мечтать о вкусном завтраке. Под бодрое бурчание живота мечталось как — то не очень мечтательно, поэтому решила ещё раз заняться сбором разведданных.
— Лима, а папенька до сих пор на меня сердится? Он даже не пришел сегодня ко мне.
Со стороны Лимкиной кушетки послышалось шебуршание, потом она села на постели, обхватив ноги тощими руками.
— Наверное, сердится, лэрина Маринелла. Вы же тогда сильно ругались в кабинете у папеньки. И вы кричали, что лучше на дно, чем за плешивого замуж, а папенька кричал, что пока вы не самостоятельны, он сам будет распоряжаться. Вы потом выскочили из кабинета и в чем были, побежали в сад. Ну, а потом… — девчонка горестно вздохнула.
Да, похоже, ссора была нешуточная, раз все слышали. И я права — девица сама нырнула в пруд. Значит, замуж за плешивого? Да и черт бы с плешью, человек бы был хороший, а плешь я легко самому волосатому организую. Но беда в том, что замуж я не хотела. Категорически. Ни за плешивого, ни за лохматого.
Была я в том замуже, как выяснилось, ничего интересного там нет. А вот слова про "пока не самостоятельная", меня крайне заинтересовали. И в каком возрасте эта самостоятельность получается? Надеюсь, не ближе к пенсионному? Надо бы поточнее узнать. Надо полагать, Лимка не знакома с местным законодательством подробно, да и спрашивать про общеизвестные, наверное, сведения как — то не слишком хорошая мысль. Значит, надо самой с законами знакомиться.
Должна же быть в доме какая — то библиотека, раз папенька у нас с амбициями, то для подражания благородным обязательно завел библиотеку. Завтра скажу Лимке, чтобы проводила в библиотеку. Мне пока сопровождение положено, вот и буду пользоваться этим.
Глава 3
Умный человек даже чеснок давит интеллектом.
Утром действительно Лимка принесла кашу. Каша молочная, в меру сладкая, в меру соленая, с кусочком тающего жёлтого масла посередине горки каши — как же это было вкусно! Да ещё травяной чай с булкой.
За этим занятием и застал меня лекарь, бесцеремонно зайдя ко мне в комнату, когда я пила чай. Увидев меня, сидящую самостоятельно, без опоры и активно жующую булку, лекарь был впечатлён:
— Лэрина, вы так быстро начали вставать! Вам бы ещё полежать немного. Как ваш кашель?
— Благодарю, кашель ещё есть, но уже намного меньше. Все благодаря вашему чудодейственному зелью! — патетически воскликнула я. Лишь бы он отвязался. Но лекарь вдруг проникся важностью своего долга, опять послушал, хорошо ли шуршит моя сорочка, важно покивал и изрёк:
— Продолжайте пить зелье, сегодня к бульону можно добавить сухарик.
Ну, сейчас! Я котлету хочу! Наконец лекарь отбыл, а мы с Лимой переглянулись заговорщически и засмеялись.
— Лэрина Маринелла, а тетка Малка суп куриный варит, хотите, я ещё кусок курицы у нее возьму вареной?
— Спрашиваешь! Конечно, хочу, но давай на обед. Вот сейчас чай допью и поможешь дойти мне до библиотеки. Книжку хочу взять себе почитать.
Лимка, счастливая, что с ней общаются и не ругают, тут же подскочила и затараторила:
— Да я мигом, вот тарелочки снесу, халатик теплый наденем да шалку на плечи накинем и пойдем.
И унеслась вихрем с подносом. Как она так носится и не роняет ничего? А я осталась ждать халатика и той "шалки".
На деле халат оказался чем — то вроде плюшевого шлафрока, в который нынешнюю меня завернуть можно было не два раза, а как минимум, четыре. И теперь главной целью стало не растянуться всем телом, наступив на длиннющий подол. А шалка оказалась банальной шалью, в которую укутала меня заботливая Лимка по самые ноздри.
Воистину, я начала себя чувствовать советским детсадовцем на прогулке зимой. До библиотеки мы добрели, всё — таки пошатываясь, зато без травм. Устала, как Мухтар в погоне за преступником. Усевшись в уже нормальное кресло, я отправила Лимку в комнаты.
— Лима, ты иди, пока проветри, постели перестели, потом за мной придёшь, хорошо?
Лимка «агакнула» и опять умчалась. А я собралась с силами и потихоньку, держась за шкафы, двинулась искать нужное. Нашла не сразу, но по ходу набрала кучу необходимой литературы — география, история, экономика. В последнем шкафу нашлось несколько юридических книг. Три солидных, парочка тоненьких книжонок, в таких обычно печатают пояснения, дополнения, и прочее к основным законам.
Лимка прибежала минут через сорок, когда я уже раздумывала, не двинуть ли мне своим ходом, ибо в библиотеке было весьма прохладно, и даже шалка уже не очень грела. Увидев эту кучу книг, девчонка удивилась.
Годами существ, чьи способности за рамками человеческого понимания, отлавливали, держали взаперти, словно скот, мучили и скрывали от людей. Но ничто не длится вечно. На свободу вырывается настоящий монстр. Он жаждет всё изменить, узнать правду, отомстить людям, а ещё он... ужасно голоден.
Можно ли совершить невозможное? Готфрид считает, что да. Он человек, во всем дошедший до края, рыцарь, намеревающийся победить Богов. Готфрид путешествует по миру вечного затмения в компании соратников. Затмение — мир тьмы, страшных, завораживающих чудес и ужасающих тварей. Волей случая путешественники оказываются втянуты в войну гигантских механических машин, и гибель в этой чужой войне кажется неминуемой. Когда их путешествие прерывается вспышкой ядерного взрыва, Готфрид, глядя на нее, невольно вспоминает, как дошел до такой жизни.
Трое пришли в Мир в самом начале Времён. Старший никогда хорошо не владел мечом, как, впрочем, и любым другим оружием. Средняя вообще смотрела на меч пугливой брезгливостью. Любое орудие убийства всегда повергало ее в ужас и в своей жизни она едва ли держала в руке что-то опаснее кухонного ножа. Другое дело Младший, который, казалось, был рождён для битвы и только для битвы. У каждого из них был свой путь и свое предназначение. Но, одно было общим. Они должны были сокрушить Четвёртого. Они сокрушили Его, но не победили. И когда-нибудь он снова возродится.
Вся история начинается в небольшом французском посёлке Монтельвью 1308 года. Одна прекрасная девушка решила уединиться с подругами в их тайнике, находящийся у подножия гор. Там девушка попросила совета обратиться к древней книге знаний, чтобы улучшить их личные судьбы - без мужчин в те времена жизнь была невозможна. Но ослушавшись отрицательных советов подруг, девушка всё же решается на поступок, который изменил всю её жизнь. Девушка открыла портал времени, из которого волей-неволей следующим днём явился суженый, в оборванных лохмотьях инородного происхождения.
В этом мире земля, истерзанная катаклизмами, порождает магов, чтобы они исцелили ее раны. Но у магов на этот счет другие планы. Обретя силу, они не спешат использовать ее на благо своего края. Ведь для этого им сначала нужно научиться выживать.Две верные подруги-колдуньи беззаботно шагают по жизни, совершенствуя свои магические умения и вмешиваясь в схватки между лордами-феодалами за деньги. Они и не подозревают, что являются частью жестокого плана. Умелая рука самого грозного мага на протяжении долгих лет ведет их к смертельной ловушке.Выстоят ли любовь и дружба против холодного расчета?..
Она не помнит, как попала в этот мир — мир, в котором небеса покоряют драконы, а земля изрезана железными дорогами, в котором телепортам присвоены серийные номера, а таблетки избавляют от магических воздействий. И этот мир не позволил остаться в стороне и спокойно за всем наблюдать, ведь он балансирует над пропастью и нуждается в самом элементарном спасении. Проблема лишь в том, что если женщина, называющая себя Кармой, вспомнит забытое, то может произойти что-то непоправимое. Но она начала вспоминать…