Куклы - [31]

Джумни сердито взглянула на него:

— Заплатите за труд? Но ведь вы везли меня в лодке, и к тому же я съела ваш завтрак!

Спустя час они достигли места, где шла дорога к Навинагару. Шушил расплатился с лодочником, взял свою сумку и сошел на берег. Теперь ему предстояло идти под палящим солнцем к деревне, видневшейся за бамбуковой рощей. Вконец разморенный, он прислонился к стволу старого манго. Джумни умывалась, стоя у воды.

— Послушай, — окликнул он ее, — помогла бы мне найти повозку!

— Хорошо, господин, постараюсь.

И они направились к деревне. Солнце жгло немилосердно. Наконец они достигли бамбуковой рощи и вошли в прохладную тень. Шушил шел впереди, Джумни следовала за ним. Вдруг она догнала его.

— Вы, наверно, устали нести свою сумку! Дайте ее мне.

Невольно вспомнив слова лодочника, он поспешил ответить:

— Пустяки, мне не тяжело. К тому же что скажут люди, увидев, что женщина тащит ношу, а мужчина идет налегке!

— Но ведь вокруг ни души, никто не увидит…

— Не беспокойся. Пошли.

Было уже около трех часов. Шушил мерно шагал, держа в одной руке сумку, в другой — полотенце, которым он поминутно отирал лицо. Джумни легкой походкой шла за ним. Она находилась в приподнятом настроении и, казалось, не замечала ни палящего солнца, ни раскаленной земли под босыми ногами. Впервые в своей жизни она встретила человека, который нуждался в ее помощи и которому она могла помочь. Это было так непривычно для нее.

Она сказала:

— Присядьте тут в тени, господин, отдохните, а я зайду в деревню и узнаю насчет повозки.

Шушил прилег на траву, подложив под голову сумку. Джумни вернулась через полчаса.

— Господин, повозка уехала в другую деревню и вернется, не раньше ночи, — сообщила она. — Можете ли вы идти?

— Ничего другого не остается, — ответил Шушил, тяжело поднимаясь с травы.

Они дошли до деревни и остановились у крайнего дома. Шушил обратился к старику, стоявшему у порога:

— Нельзя ли у вас напиться?

— Господин, я недавно послал дочь за водой. Она скоро вернется. — И, окинув Шушила взглядом, он добавил сочувственно: — Да, нелегко приходится городскому жителю в деревне!

— Не поможете ли вы мне нанять повозку?

Старик задумался.

— Есть еще одна повозка в наших местах, — сказал он. — У Манупала. Но он живет не близко — не меньше часу ходьбы.

Вскоре появилась молодая женщина с кувшином — дочь старика, и Шушил наконец утолил жажду. Приободрившись, он сказал Джумни:

— Ну что ж, пойдем к Манупалу.

Когда они отошли от дома, дочь старика крикнула вслед:

— Везет тебе, Джумни!

Они шли полем. Пересохшая земля дышала жаром, как раскаленная печь. Шушил то и дело останавливался, чтобы перевести дух.

Ручные часы Шушила показывали пять, когда он и Джумни добрались до хижины Манупала. Они еще издали увидели под деревом распряженную повозку. Манупал оказался дома, но он лежал в лихорадке.

— А ну-ка вставай да запрягай буйволов, — властным тоном сказала Джумни. — Господину необходимо сегодня же быть в Самте.

Манупал стал отказываться — дорога тяжелая, а он, как на грех, болен. Потом запросил пять рупий. Шушил не стал торговаться, лишь бы поскорей ехать. Джумни привела буйволов и помогла их запрячь. Наконец тронулись в путь. Шушил сидел в повозке, а Джумни и Манупал шагали рядом.

Между тем погода переменилась. Свинцовые тучи надвинулись из-за горизонта, и все вокруг потемнело. Подул резкий холодный ветер. Приближалась гроза.

Лицо Шушила выражало испуг, а Манупал и Джумни радовались: будет дождь — значит, будет урожай! В это время они находились примерно на середине высохшего озера.

Внезапно налетел вихрь, вздымая тучи пыли. Блеснула молния, озарив слепящим светом двух тощих буйволов, с трудом волокущих повозку, и забившегося в угол Шушила. Затем стало совсем темно.

В темноте повозка заехала в вязкое место и ее колеса погрузились в ил. Буйволы стали.

— Эй, куда ты меня завез? — крикнул Шушил. — Поворачивай в сторону, да поживее!

— Я же говорил вам, господин, что мы не проедем! — плачущим голосом отозвался Манупал, которого трясла лихорадка.

Стоя по колено в воде, он и Джумни напрягали все силы, чтобы вытащить повозку из грязи. И тут хлынул ливень. Через минуту все трое промокли до костей.

— Господин, — стал молить Манупал, стуча зубами от озноба, — теперь уж мы наверняка не проедем. Заплатите мне сколько-нибудь и отпустите с миром.

— А как же я?.. Куда денусь?

— Отпустите меня, господин! Сами видите — я ничем не могу вам помочь.

Настаивать было бесполезно. Шушил дал возчику несколько монет и вылез из повозки.

Джумни сказала:

— Не бойтесь, господин. Я знаю эти места.

— Но как же мы теперь доберемся до Самты?

— Идите за мной. Мы скоро выйдем на проселочную дорогу.

И Шушил вдруг почувствовал себя под надежной защитой.

Было около девяти часов вечера. Дождь перестал. Шаг за шагом они пробирались в темноте, ступая по вязкому илу, торопясь выбраться из этого проклятого места, где вполне вероятно было повстречать дикого кабана или наступить на ядовитую змею. Временами Джумни оборачивалась и бросала своему спутнику несколько ободряющих слов. Наконец они достигли противоположного берега и почувствовали твердую почву под ногами. В темноте можно было различить проселочную дорогу. Шушил поставил сумку на землю и прислонился к стволу дерева. Он еле держался на ногах.