Кукловод. Кровь Солнца - [23]

— Но, милый мой… — начал было Сергей Прокофьевич, но его перебил голос в трубке: «Не знаете, как ко мне обратиться? Хорошо. Отвечайте, какой самый плохой день в неделе? В викторине могут участвовать все. Кстати, не старайтесь пробить номер телефона, это телефон вашего Пятницы, который сейчас, как вы только что мне сообщили, пребывает в больнице, а теперь я даже знаю, в какой. Так какой самый плохой день?»

— Понедельник, — негромко сказал сидевший слева от Сергея Прокофьевича пожилой человек, который, хоть и смеялся, но быстрее всех взял себя в руки.

— Папа Понедельник. Так меня зовут. Запомните, — величаво молвила трубка, а в комнате началось уже что-то похожее на истерику, люди смеялись, издавая уже животного характера звуки, махали руками, кашляли, утирали бегущие слезы.

— Папа Понедельник, а вы, мил человек, чего хотите сами в результате войны? — Сергею Прокофьевичу было действительно весело. Учебное заведение? Ради Бога, если разобраться. В помещение просто так не пройти, а дочь он всегда забирает сам. С охраной, разумеется. Дело о битье торговцев сдвинулось — автором этого действа был явно душевнобольной. Стоило посмеяться.

— Мне нужен чистый город. Это мой город, хотя я не люблю его. Здесь останутся воры, проститутки без крыши, хулиганы, торговцы алкоголем без акциза, прочие мелкие деятели в вашей области, но организациям придется уйти. Я даю вам шанс, последний. Вы сворачиваете все свои дела, сдаете товар властям, их же сдаете тем, кого они еще не купили, информация идет в СМИ. Деньги, которые вы нажили и вложили, можете пожертвовать хоть на детские дома, хоть на больницы, хоть на церкви. Не пытайтесь бежать. Не мечтайте меня найти. Не мечтайте, скоро вы начнете это делать, меня купить. Меня нельзя найти, купить или сломать. Вам — нельзя. Или, я вам обещаю, я превращу жизнь каждого из вас в его персональный ад на земле. Да, не льстите себе, я позвонил вам не потому, что вы самая серьезная фигура в городе, просто у вашего маркитанта мавританского происхождения не было других номеров серьезных людей. Слушать ваше гоготание мне наскучило, у меня все.

— Тогда вали на х…! — Искренне закричал Сергей Прокофьевич и трубка коротко запикала.

— Что вы на это скажете, Халиф? — Отзвуки недавнего веселья еще бурлили в голосе Сергея Прокофьевича и, к удивлению Халифа, веселье было искренним. Он поднял глаза на шефа и тот вдруг понял, что в комнате, где только что на разные лады заливались смехом самые разные люди, Халиф даже не улыбнулся. Сергей Прокофьевич моментально настроился на серьезный лад.

— Я скажу, Сергей Прокофьевич, вот что, — начал Халиф. — Это начало войны.

— А я скажу, что мне кажется, вы недовольны своими гонорарами, — строго сказал Сергей Прокофьевич.

— Нет, они меня устраивают. И намеки ваши, Сергей Прокофьевич, просто ни к чему. Я не смелся потому, что он не сказал ничего смешного.

— Да он откровенный псих, — коротко выдавил из себя самый смешливый, некий Алексей Сергеевич, который по сию пору боролся со смехом. Любил он посмеяться, любил поесть и выпить, а еще любил себя самого, на чем его любовь к людям и кончалась. Совсем.

— Вы позволите мне изложить суть проблемы? — Сухо спросил Халиф, обращаясь к Сергею Прокофьевичу.

Тот кивнул. Слово «проблема» Халиф произносил очень редко.

— Так вот. Этот человек совершенно нормален психически, это я говорю, как доктор психологии. Как специалист. Все, что он сказал — чистая правда. И о войне, и о том, что хочет. Кстати, это очень скверно, что он нормален. Будь он психически нездоров, найти его было бы проще — люди с поврежденной психикой живут в своем мире и, совершая свои ходы, которые им самим кажутся тайными и непостижимыми, зачастую сами себя преподносят на блюде. Этот человек живет в мире реальном. Акцент — фальшивка. Он просто отвлек на него внимание. Это человек или коренной горожанин, или из ближайшего региона, во всяком случае — русский или обрусевший с рождения. Ему было совершенно все равно, что вы поднимите его на смех — его цель была оповестить вас, а через вас и всех остальных, что и случится, кто-то сделает это из осторожности, кто-то — чтобы позабавить собеседника. Это тоже факт и его он тоже учел. Далее. Этот человек, как я уже докладывал вам, Сергей Прокофьевич, или от рождения обладает ослабленным инстинктом самосохранения, что вряд ли, как я сейчас убедился, или же способен полностью подавить свой страх. То, что он испытывает к вам — это самая настоящая ненависть, которой он, наконец, сумел приделать лица. Пока что ваше, уважаемый шеф, а также ваши, господа. Далее. Он вряд ли прошел физическую спецподготовку, его боевые навыки в вопросах рукопашной, думаю, не заходят за рамки просто хорошо тренированного человека, не более. Далее. Он амбидекстр, то есть, у него одинаково работают оба полушария головного мозга, способен мыслить как компьютер и одновременно оценить тонкую прелесть чайной церемонии. Он работает по составленному плану, которому следует скрупулезно. Ему свойственен артистизм, скорее всего, он как-то связан с искусством — любым, но вряд ли с боевыми искусствами. У него жесткая установка на самодостаточность, он не претендует на лидерство, но не способен ходить под кем-то. Далее. Скорее всего, в какой-то отрасли он уже преуспел, так что это не отчаянный рывок неудачника. Далее. Он склонен к менторству, но лишь преследуя цель максимально доступно подать материал собеседнику. Еще он предан какой-то неистовой страсти. Цели. На ее алтарь он положит, что угодно. С криминальным миром он не связан, судя лексикону. Он жестокий человек и способен на что угодно, если этого требует ситуация. По его мнению, она требует — началась война. Из того, что я изложил, и из того, что он сказал, я заключаю, что у этого человека есть какое-то средство. Оружие, если угодно, одинаково хорошо работающее как среди вас, так и среди чиновников, правоохранительных органов и вообще, полагаю, кого угодно. Это не снайперская винтовка и не компромат — на каждого, из здесь присутствующих, компромата столько, сколько у каждого, из здесь же присутствующих на тех, кто должен с ними бороться. Я просил вас, Сергей Прокофьевич, чтобы вы распорядились по цепи организовать наблюдение за потерпевшими торговцами. У меня пока все.