Кукла и карлик. Христианство между ересью и бунтом - [72]
(3) Там же. С. 459.
(4) Там же.
(5) Там же.
(6) См. детальный анализ: Klassen W. Judas. Betrayer or Friend of Jesus? Minneapolis: Fortress Press, 1996.
(7) Цит. по: Къеркегор С. Страх и трепет / пер. с дат. и комментарии Н. В. Исаевой, С. А. Исаева. Москва: Республика, 1993. С. 58.
(8) Честертон Г. К. Указ. соч. С. 454.
(9) Leader D. Stealing the Mona Lisa: What Are Stops Us from Seeing. London: Faber and Faber, 2002. P. 38–39.
(10) «И открылись глаза у них обоих, и узнали они. что наги» (Книга Бытия, 3:7) — означает ли это что-либо иное, как не то. что глазам Адама и Евы открылся факт: на их тела СМОТРЯТ! Когда я знаю, что я обнажен, это значит, я знаю, что открыт взгляду Другого.
(11) Льюис К. С. Настигнут радостью // Сочинения в 8 т. Т. 7. Москва: Фонд о, Александра Меня, 2006. С. 426.
(12) Цит. по: Schell О. Virtual Tibet. New York: Henry Holt and Company. 2000. P. HO.
(13) См.: Victoria B. A. Zen at War. New York: Weatherhilt, 1998.
(14) Shaku Soen, цитируемый в Victoria В. A. Op. cit. P. 29.
(15) Victoria B. A. Op. cit. P. 50.
(16) Ibid. P. ИЗ.
(17) Ibid. P. 100.
(18) Ibid. P. 103.
(19) Когда возникает женская истерия? При первом рассмотрении может показаться, что она возникает, когда женщина чувствует, что к ней относятся как к средству, что ею манипулируют (вспомните мнение Доры о том, что ее эксплуатирует ее отец, предлагая ее господину К. для того, чтобы в обмен отцу досталась госпожа К.). Но что если все обстоит ровно наоборот? Что если истерическое вопрошание возникает именно тогда, когда к женщине «относятся не только как к средств); но также как к цели-в-себе», перефразируя категорический императив Канта? И что скорее именно тот «избыток», какой есть у цели по отношению к средству, и заставляет спрашивать: что такое ты видишь во мне, чем таким и являюсь для тебя. что делает меня чем-то большим, нежели просто средством удовлетворения некоторых из твоих потребностей?
(20) См.: Victoria В. A. Op. cit. Р. 103.
(21) Ibid. Р. НО.
(22) Ibid. Р. 104.
(23) Цитируется по книге Anderson J. Lee. Che Guevara: A Revolutionary Life. New York: drove, 1997. p. 636–637.
(24) Сравните два знаменитых образа — фотографию Че, где он похож на Христа, сделанную в Гаване в 1963 году, и китчевого Че в терновом венце на сомнительном плакате англиканской церкви Англии, воспроизведенных на стр. 12–13 книги Питера МакЛарена (McLaren P. Che Guevara, Paulo Kreire, And the Pedagogy of Revolution. Oxford: Rowman and Littlefield Publishers, 2000).
(25) Цит. no: McLaren P. Op. cit. P. 27.
(20) Стоит вспомнить замечание Фреда Джеймисона (сделанное им в частной беседе), что в революционном процессе насилие играет ту же роль, что богатство в протестантском оправдании капитализма: хотя оно не обладает внутренней ценностью (и, соответственно, не может быть фетишизировано и прославлено ради себя самого так, как им упивались фашисты). оно выступает как признак истинности нашего революционного предприятия. Если враг сопротивляется и вовлекает нас в насильственный конфликт, это значит, что мы очень сильно задели его за живое…
(27) См.: Victoria В. A. Op. cit. Р. 132.
(28) Ibid. Р. 171–174.
(29) Цит. по: Бхагавадгита / пер. с санскрита, исследования и примечания В. С. Семенцова. Москва: «Восточная литература» РАН. 1999. С:. 17–20.
(30) Следует также вспомнить о том, что писал Каэтано Велосо в Verdade Tropical, автобиографической повести о своем тюремном заточении во времена, когда в Бразилии правила военная хунта: отборная военная полиция, как и многие представители бразильской контркультуры, в качестве своей неофициальной религии избрала некий импровизированный вариант восточного мистицизма, хотя армия публично придерживалась консервативного католицизма и фактически преследовала диссидентов на основании их «антикатолического» иконоборчества.
(31) Неудивительно, что вплоть до конка XIX века в Черногории бытовал странный ритуал первой брачной ночи: после бракосочетания сын ложился в постель с матерью, а после того как он засыпал, мать тихонько удалялась и ее место занимала новобрачная. Проведя остаток ночи с молодой женой, сын должен был уйти из деревни в горы и провести там в одиночестве пару дней, чтобы привыкнуть к позору быть женатым мужчиной.
(32) См. главу 3 в: Naiman E. Sex in Public: The Incarnation of Early Soviet Ideology. Princeton: Princeton University Press, 1997.
Глава вторая. «Поразительная романтика ортодоксии»>*
(1) Честертон Г. К. Ортодоксия // Вечный Человек / пер. Н. Л. Трауберг. Москва: Политиздат. 1991. С. 431.
(2) Цит. по: Честертон Г. К. Как сделать детектив / пер. с англ. В. Воронина. Москва: Радуга, 1990, С. 19,
(3) В чем заключается (печально) знаменитая триада Гегеля? Три друга пьют в баре, первый говорит: «Сомной произошло нечто ужасное. Я зашел в туристическое бюро и вместо того, чтобы сказать „Мне нужен билет до Питтсбурга“. сказал: „Мне нужен билет до Титтсбурга“» (tits — англ. «сиськи». — Прим. перев.). Второй ответил: «Это еще что! За завтраком я хотел сказать жене: „Не будешь ли ты так любезна, дорогая, передать мне сахарницу?“, а сказал: „Грязная сука, ты мне всю жизнь поломала!“» А третий заявил: «А вот теперь послушайте, что я вам расскажи Я всю ночь не спал, набирался храбрости сказать жене за завтраком то же, что и ты, а вместо этого сказал: „Не будешь ли ты так любезна, дорогая, передать мне сахарницу“».
В красном углу ринга – философ Славой Жижек, воинствующий атеист, представляющий критически-материалистическую позицию против религиозных иллюзий; в синем углу – «радикально-православный богослов» Джон Милбанк, влиятельный и провокационный мыслитель, который утверждает, что богословие – это единственная основа, на которой могут стоять знания, политика и этика. В этой книге читателя ждут три раунда яростной полемики с впечатляющими приемами, захватами и проходами. К финальному гонгу читатель поймет, что подобного интеллектуального зрелища еще не было в истории. Дебаты в «Монструозности Христа» касаются будущего религии, светской жизни и политической надежды в свете чудовищного события: Бог стал человеком.
По мере того как мир выходит (хотя, возможно, только временно) из пандемии, в центре внимания оказываются другие кризисы: вопиющее неравенство, климатическая катастрофа, отчаявшиеся беженцы и нарастание напряженности в результате новой холодной войны. Неизменный мотив нашего времени – безжалостный хаос. На пепелище неудач нового века Жижек заявляет о необходимости международной солидарности, экономических преобразований и прежде всего безотлагательного коммунизма. В центре внимания новой книги Славоя Жижека, традиционно парадоксальной и философски-остросюжетной, – Трамп и Rammstein, Amazon и ковид, Афганистан и Христос, Джордж Оруэлл и интернет-тролли, Ленин и литий, Байден и Европа, а также десятки других значимых феноменов, которых Жижек привлекает для радикального анализа современности.
Сегодня все основные понятия, используемые нами для описания существующего конфликта, — "борьба с террором", "демократия и свобода", "права человека" и т. д. и т. п. — являются ложными понятиями, искажающими наше восприятие ситуации вместо того, чтобы позволить нам ее понять. В этом смысле сами наши «свободы» служат тому, чтобы скрывать и поддерживать нашу глубинную несвободу.
Дорогие читатели!Коммунистическая партия Российской Федерации и издательство Ad Marginem предлагают вашему вниманию новую книжную серию, посвященную анализу творчества В. И. Ленина.К великому сожалению, Ленин в наши дни превратился в выхолощенный «брэнд», святой для одних и олицетворяющий зло для других. Уже давно в России не издавались ни работы актуальных левых философов о Ленине, ни произведения самого основателя Советского государства. В результате истинное значение этой фигуры как великого мыслителя оказалось потерянным для современного общества.Этой серией мы надеемся вернуть Ленина в современный философский и политический контекст, помочь читателю проанализировать жизнь страны и актуальные проблемы современности в русле его идей.Первая реакция публики на идею об актуальности Ленина - это, конечно, вспышка саркастического смеха.С Марксом все в порядке, сегодня, даже на Уолл-Стрит, есть люди, которые любят его - Маркса-поэта товаров, давшего совершенное описание динамики капитализма, Маркса, изобразившего отчуждение и овеществление нашей повседневной жизни.Но Ленин! Нет! Вы ведь не всерьез говорите об этом?!
Данная книга содержит каждую шутку, процитированную, перефразированную или упомянутую в работах Славоя Жижека (включая некоторые из неопубликованных рукописей). В отличие от любой другой книги Славоя Жижека, эта служит емким справочником по философским, политическим и сексуальным темам, занимающим словенского философа. Для Жижека шутки – это кратчайший путь к философскому пониманию, а для читателя этого (действительно смешного) сборника – способ познакомиться с парадоксальной мыслью неординарного философа.
Что такое ограбление банка в сравнении с основанием банка? Что такое насилие, которое совершается с нарушением закона, в сравнении с насилием, которое поддерживается и освящается именем закона?Эти острые вопросы ставит в своей книге известный левый философ Славой Жижек. Он призывает нас освободиться от чар непосредственного зримого «субъективного» насилия и разглядеть за его вспышками гораздо менее броское системное насилие, процветающее в тени институтов современного либерального общества. Насилие — это не прямая характеристика определенных действий.
Автор, кандидат исторических наук, на многочисленных примерах показывает, что империи в целом более устойчивые политические образования, нежели моноэтнические государства.
В книге публикуются результаты историко-философских исследований концепций Аристотеля и его последователей, а также комментированные переводы их сочинений. Показаны особенности усвоения, влияния и трансформации аристотелевских идей не только в ранний период развития европейской науки и культуры, но и в более поздние эпохи — Средние века и Новое время. Обсуждаются впервые переведенные на русский язык ранние биографии Аристотеля. Анализируются те теории аристотелевской натурфилософии, которые имеют отношение к человеку и его телу. Издание подготовлено при поддержке Российского научного фонда (РНФ), в рамках Проекта (№ 15-18-30005) «Наследие Аристотеля как конституирующий элемент европейской рациональности в исторической перспективе». Рецензенты: Член-корреспондент РАН, доктор исторических наук Репина Л.П. Доктор философских наук Мамчур Е.А. Под общей редакцией М.С.
Книга представляет собой интеллектуальную биографию великого философа XX века. Это первая биография Витгенштейна, изданная на русском языке. Особенностью книги является то, что увлекательное изложение жизни Витгенштейна переплетается с интеллектуальными импровизациями автора (он назвал их «рассуждениями о формах жизни») на темы биографии Витгенштейна и его творчества, а также теоретическими экскурсами, посвященными основным произведениям великого австрийского философа. Для философов, логиков, филологов, семиотиков, лингвистов, для всех, кому дорого культурное наследие уходящего XX столетия.
Вниманию читателя предлагается один из самых знаменитых и вместе с тем экзотических текстов европейского барокко – «Основания новой науки об общей природе наций» неаполитанского философа Джамбаттисты Вико (1668–1774). Создание «Новой науки» была поистине титанической попыткой Вико ответить на волновавший его современников вопрос о том, какие силы и законы – природные или сверхъестественные – приняли участие в возникновении на Земле человека и общества и продолжают определять судьбу человечества на протяжении разных исторических эпох.
В этом сочинении, предназначенном для широкого круга читателей, – просто и доступно, насколько только это возможно, – изложены основополагающие знания и представления, небесполезные тем, кто сохранил интерес к пониманию того, кто мы, откуда и куда идём; по сути, к пониманию того, что происходит вокруг нас. В своей книге автор рассуждает о зарождении и развитии жизни и общества; развитии от материи к духовности. При этом весь процесс изложен как следствие взаимодействий противоборствующих сторон, – начиная с атомов и заканчивая государствами.
Жанр избранных сочинений рискованный. Работы, написанные в разные годы, при разных конкретно-исторических ситуациях, в разных возрастах, как правило, трудно объединить в единую книгу как по многообразию тем, так и из-за эволюции взглядов самого автора. Но, как увидит читатель, эти работы объединены в одну книгу не просто именем автора, а общим тоном всех работ, как ранее опубликованных, так и публикуемых впервые. Искать скрытую логику в порядке изложения не следует. Статьи, независимо от того, философские ли, педагогические ли, литературные ли и т. д., об одном и том же: о бытии человека и о его душе — о тревогах и проблемах жизни и познания, а также о неумирающих надеждах на лучшее будущее.