Кудруна - [12]

Он, путь на Эйре зная, разведает и это

И мстить не перестанет, пока не сживет нас со света».

³¹⁸Двум знатным чужестранцам правитель молвил тут:

«В Ирландии надежный вы сыщете приют,

Ваш недруг не посмеет войти в мои владенья,

Чтоб вам вредить, он этим и мне бы нанес оскорбление».

³¹⁹Велел устроить Хаген скитальцев на постой,

Чтоб каждый горожанин – и знатный, и простой —

Свое гостеприимство немедля оказал им

И послужил, чем может, героям, от странствии усталым.

³²⁰Тут стали горожане с охотою и тщанием

Готовить им жилища согласно приказаниям,

Они освободили их сорок или боле,

Чтоб рыцари и слуги могли отдохнуть на приволье

.

³²¹Перенесли на берег их дорогую кладь.

Лишь тем, кто был в засаде, постыло ожидать,

Пока посватать Хильду счастливый выйдет случай.

Бойцы предпочитали добыть ее в битве могучей.

³²²Велел сказать хозяин гостям, что им вольно

Кормиться его хлебом и пить его вино,

Пока на землях ленных они свой двор устроят.

Ответил храбрый Фруте: «Нас это позором покроет.

³²³Когда бы в честь попали мы к Хетелю опять

И если б в наших замках привыкли утолять

Мы золотом наш голод, а жажду серебром,

И то бы прокормились своим, не заемным добром».

³²⁴Велел раскинуть Фруте с товарами шатер,

Никто в стране ирландской не видел до сих пор,

Чтоб у купцов заезжих так бойко шла продажа:

Прилавки опустели и дня не промедливши даже.

³²⁵Ведь золото и камни там стоили пустяк,

А если появлялся на торжище бедняк,

Он получал покупки в подарок, без оплаты,

Сам Хаген восхищался, насколько купцы тороваты.

³²⁶Одно сужденье было у многих на устах

О Вате и о Фруте, обоих смельчаках:

Они щедры безмерно, а ищут только чести.

Уже двора достигли о доблестных рыцарях вести.

³²⁷Ведь много неимущих одели гости в шелк,

За них заимодавцам выплачивали долг.

Об этом и о многом, что так их украшало,

От молодых прислужниц дочь Хагена вскоре узнала.

³²⁸Красавица сказала: «Возлюбленный отец,

Вели, чтоб наши гости явились во дворец.

Есть, говорят, меж ними, коль можно верить слухам,

Воитель, несравненный своими делами и духом».

³²⁹«Ну, что ж, – ответил Хаген, – мы им прием устроим,

Дабы полюбоваться прославленным героем».

Он сам седого Вате не знал еще покуда,

А дамам не терпелось взглянуть на него, как на чудо.

³³⁰И вот король к застолью велел позвать гостей.

Коль нет в их доме вволю закусок и сластей,

Пускай прибудут в замок его откушать брашен.

«Поедем!» – молвил Фруте; он был и умен, и бесстрашен.

³³¹Оделись так завидно датчане ко двору,

Что было им не стыдно всех прочих на пиру,

Герои марки Штурмен украсились не хуже,

А в старом Вате каждый признал бы великого мужа.

³³²Привел отважный Морунг дружинников своих

В плащах и в кампалийских кафтанах дорогих,[59]

И золото, и камни сверкали в их уборе.

За ними смелый Ирольт со свитой пожаловал вскоре.

³³³Но с Хорантом поспорить не мог никто другой

Изяществом наряда, отделкой дорогой.

В его отряде каждый датчанин был блестящ

И одевался в яркий, спадающий складками плащ.

³³⁴Сколь ни богах был Хаген, сколь ни был он спесив.

Он вышел им навстречу, привычкам изменив,

И королева встала, когда вошел в чертог

Суровый Вате – мнилось, что он улыбаться не мог.

³³⁵Она сказала чинно: «С приездом! Вы желанны.

Мы оба с государем вам рады несказанно.

Вы в битвах утомились, как мы имеем вести,

Король, о ваг заботясь, – о пашой заботится чести».

³³⁶За ласковые речи все поклонились ей.

Король, как подобает, за стол позвал гостей,

И слуги обнесли их прекраснейшим вином,

Какого не бывало нигде в королевстве ином.

³³⁷Пируя и толкуя, шутили кто как мог,

Л королевна вскоре покинула чертог,

Отца она просила, чтоб гости от обеда

К ней в комнаты явились, где их ожидает беседа.

³³⁸Исполнить эту просьбу правитель был не прочь,

И предстоящей встрече порадовалась дочь.

Наряды, украшенья все женщины надели,

Все знатных чужестранцев увидеть поближе хотели.

³³⁰И молодую Хильду, и Хильду – ее мать

Служанки так убрали, что все могли понять

По гордой их осанке, по пышным их нарядам,

Что видят королеву с прекрасной наследницей рядом.

³⁴⁰Тут пригласили Вате к красавице. Хотя

Он был седой рубака, она – почти дитя,

Ей сердце подсказало: его бояться нужно,

Но рыцарю навстречу она поспешила радушно.

³⁴¹Был Вате принят первым. Ей стоило труда

Почтить его лобзанием. Седая борода

Была повита лентой и завивалась круто.[60]

Сесть пригласила Хильда его и датчанина Фруте.

³⁴²Тогда у кресел встали из вежества они.

Немало воевали мужи в былые дни,

В блестящие походы они вдвоем ходили

И оба громкой славой за это увенчаны были.

³⁴³Тут королева с дочкой, желая пошутить,

Спросили, что для Вате милее может быть:

Сидеть ли в этом зале, в кругу красавиц чинном

Иль в грозных сечах биться, как это привычно мужчинам.

³⁴⁴Ответил старый Вате: «Я в битвах поседел.

С каким бы наслажденьем я с вами ни сидел,

Мне больше подобает и больше сердцу мило

С друзьями в сечу мчаться, чего бы она ни сулила».

³⁴⁵Красавица на это лишь рассмеялась вслух.

Знать, старому герою противен женский дух!

И долго смех и шутки не молкли в их светлице,

С другими храбрецами потом толковала девица.

³⁴⁶Расспрашивала Хильда о рыцаре седом:

Как звать его? И есть ли у мужа лен и дом,

Супруга и ребенок? Его суровый вид