Кто ты? - [20]

Не в силах сдвинуться с места, Камилла стояла, зачарованно глядя на него.

Улыбаясь, Джеррод вошел в кабинет и направился прямо к ней. С опозданием догадавшись, что он собирается сделать, она попыталась загородиться рукой, но он поймал ее за запястье и рывком привлек к себе. Кровь прихлынула к ее лицу, перед глазами поплыл туман, но прежде чем она успела ответить на властный зов его губ, он отступил назад.

– Здравствуй, милая! – с небрежной лаской сказал он, и Камилла услышала, как Мерил осторожно прикрыла за собой дверь.

Грейсон оглянулся и, убедившись, что они остались одни, спокойно уселся в кресло. Он явно играл на публику, но с Камиллой все было иначе: она задыхалась, переполненная эмоциями. Господи! – растерянно подумала девушка. От одного его прикосновения я таю, как воск.

Но он, казалось, по-прежнему ни о чем не догадывался.

– Зачем ты это сделал? – досадуя на саму себя, спросила она.

– Игра начата, – небрежно бросил он. – Нужно соблюдать видимость достоверности.

Камилла подозрительно посмотрела на него, но, не обнаружив никакого лукавства в его глазах, заявила, скрестив руки на груди:

– Кроме Мерил, пока что никто не знает о моем поспешном замужестве, а потому я прошу тебя держать руки подальше. Я не желаю, чтобы ко мне прикасались, а тем более – целовались со мной.

Джеррод весело взглянул на нее.

– Я прекрасно осведомлен о твоих настроениях и предпочтениях, – звучным голосом сказал он, – но крепись, моя милая! Твоя подруга, может быть, и поверит в нашу платоническую любовь, но у подавляющего большинства публики жених и невеста, держащиеся за милю друг от друга, вызовут подозрения. И поскольку мы не хотим, чтобы наш брак считали фиктивным, нам придется демонстрировать искренние чувства. А значит, и целоваться, – тут уж я ничем не могу помочь.

Камилла занервничала, и Джеррод, заметив перемену в ее лице, истолковал это по-своему.

– Обещаю, что буду предельно сдержан и ничем не оскверню ледяной чистоты твоего тела. – В его голосе звучал сарказм. – Но признайся, Камилла, тебе не одиноко там, в олимпийских высотах, наедине со своим презрением ко всему роду человеческому?

Она вскинула голову.

– Мое одиночество ничуть не мешает тебе быть бесцеремонным, не так ли? – ядовито поинтересовалась она.

Джеррод подошел к окну и выглянул на улицу.

– Скучать мне, кажется, не придется! – констатировал он. – Признаться, никогда не оказывался в такой ситуации... – Он повернулся к ней, сцепив руки за спиной. – Видите ли, мисс Уоррен, в доме должен быть один хозяин, так что давайте условимся: вы вольны демонстрировать свой характер с глазу на глаз со мной, но на людях главным буду я, и вы будете мне подчиняться.

– Я не собираюсь танцевать под чью-либо дудку, мистер Грейсон, – сердито сказала Камилла. – Я живой человек, а не пара перчаток, которые можно надеть, а можно и выбросить в помойное ведро.

– А я не принадлежу к породе тех губошлепов, которыми ты до сих пор помыкала, – парировал Грейсон. – Итак, мы договорились по этому пункту?

Она беззвучно шевельнула губами и сжала их, не сказав ни слова.

– Вот и прекрасно! А теперь вернемся на грешную землю, – продолжил он. – Для начала попрошу тебя обращаться ко мне по имени. Что это за невеста, которая именует своего жениха «мистер Грейсон»?

– Послушай, милый женишок! Если я тебя не устраиваю, еще не поздно все отменить. Кстати, что ты будешь делать в этом случае?

– Спрошу, что ты хотела доказать этим. Что у тебя и вправду нет сердца? Что тебе ничего не стоит отказаться от своего слова? Что тебя не волнует, добьется своего Джеффри или нет?

Джеррод открыл свои карты, – и все тузы оказались у него.

– Черт с тобой! – процедила сквозь зубы Камилла. – Подавись моим честным словом!

Он добродушно рассмеялся и развел руками.

– У каждого из нас в этом деле свой интерес, милая, и обещаю тебе: никто не останется внакладе. Ну, а теперь прелюдия окончена, и если у тебя нет никаких неотложных дел, пойдем. Я заказал в ресторане столик на час тридцать.

Камилла покорно повернулась, чтобы снять со спинки стула жакет, но Джеррод опередил ее.

– Прощу!

– Спасибо! – сказала она, одеваясь.

Она ощутила тяжесть его рук на своих плечах, невольно закрыла глаза и вдруг представила себя в темном тоннеле, в котором не было ничего, кроме этих хищных, страшных рук. На нее, словно порыв ветра, налетело ощущение ночного кошмара, голова закружилась, и к горлу подступила тошнота.

На этот раз Джеррод уловил ее состояние. Он развернул Камиллу и, взяв за подбородок, заставил взглянуть себе в глаза. На лице у него мелькнули испуг и замешательство.

– Камилла, что с тобой? – с беспокойством спросил он.

Она сделала вид, что не расслышала вопроса, и поспешно взяла со стола сумочку. Она не собиралась обсуждать с чужим человеком чувства, в которых сама еще не могла разобраться.

– Так мы идем или нет? – спросила девушка и, не дожидаясь ответа, направилась к двери.

На улице он догнал ее, придержал за локоть и снова заставил посмотреть себе в глаза.

– Я хочу знать, что произошло! – Она невинно захлопала ресницами.

– А разве что-то произошло? – На лице его заиграли желваки.