Крушение самолета MH17. Украина и новая холодная война - [10]
В то время как настроение немолодого уже московского руководства, неспособного подстроиться под интенсивные темпы второй «холодной войны», постепенно перерастало в отчаяние и ощущение неизбежного падения, силам государственного класса, стремившимся к приватизации государственной собственности, придавало уверенности в себе давление, оказываемое Западом>{35}. На этот раз стороны действительно вели войну, это была не просто определенная позиция, основанная на совокупности компромиссов, причем неполной, а борьба до победного конца. Точно такая же ситуация складывается сейчас на наших глазах. Точно так же, как Михаил Горбачев был вынужден в 1991 г. подписать акт о капитуляции, целью современной «кампании Запада против Путина» является добиться полной капитуляции России, то есть прозападной смены режима в Москве; действия Дональда Трампа в должности президента по сути представляют собой продолжение этой линии.
Далее, точно таким же образом, как производительный капитал был доминирующим фактором первой, корпоративно-либеральной «холодной войны», финансы, или «денежный капитал», интересы которого на тот момент были возведены в ранг новой нормы, играл ключевую роль во второй «холодной войне». Финансисты оказались в сложном положении, когда закон Гласса — Стиголла, принятый в 1933 г., вынудил банки отделить связанные с риском операции по международным инвестициям от депозитных операций, необходимых для кредитного финансирования массового производства и торговли. В то же время, как отмечает Гэри Берн, в этот период финансовых репрессий денежный капитал в Лондоне просто находился в спячке>{36}. Восстановив свое господство в дерегуляционистские 1980-е гг., он подорвал все, что было хотя бы отдаленно связано с коллективными ценностями, не говоря уже о социализме. Иными словами, ключевой для либерализма принцип формального равенства еще глубже проник в структуру общества, не оставив и следа от доселе присущих ему «внутренних» элементов социальной защиты и перераспределения благ.
Тем временем снятие ограничений, наложенных законом Гласса — Стиголла на банковские операции (сам закон был окончательно отменен правительством Билла Клинтона в 1999 г·, спустя многие годы после того, как, по сути, перестал действовать), неизбежно повлекло за собой активизацию финансовых операций в сфере «денежных сделок»: инвестиций в финансовые активы, торговли валютой, торговли на фондовой бирже и т. д. Даже если Волкера и его соратников вдохновили на их решение нужды капиталистической системы, подъем так называемых доходов рантье тоже начался еще со времен «волкеровского шока» и скоро приобрел форму настоящей «мести рантье»>{37} — социальной группы, которую Кейнс в 1930-е гг. рекомендовал подвергнуть «эвтаназии», чтобы сделать жизнеспособным массовое производство и общенациональный классовый компромисс. Политика приватизации дала владеющему активами среднему классу возможность получить прибыль от резкого подъема фондового рынка, в то время как рост цен на активы, особенно на недвижимость, позволил ему брать займы под залог собственности. Рабочее движение раз за разом терпело поражения, а достигнутый после войны классовый компромисс в 1980-1990-е гг. сводился к компромиссу со средним классом собственников и высшим руководством государства>{38}.В ходе последовавшего за этим процесса захвата государства было снижено налогообложение для лиц с высокими доходами, а затем правительства начали брать взаймы у тех, кто уже не облагался налогами, тем самым увеличивая государственный долг>{39}. Конечно, пока существовал блок стран с государственным социализмом, нельзя было смягчать принятую в отношении системных противников политику, включавшую принципы (второй) «холодной войны». Тем не менее после восстановления государственного капитализма в Китае и особенно после распада СССР и социалистического лагеря, потянувшего за собой все страны Третьего мира с управляемой государством экономикой (что было отражено в концепции «конца истории» Фрэнсиса Фукуямы>{40}), у капитализма и Запада не осталось системных внешних оппонентов. Были устранены оковы, сдерживающие спекулятивный капитал, и настало время эпохальной реструктуризации под знаком новой концепции управления, которую лучше всего описывает словосочетание «хищнический неолиберализм». Именно в соответствии с этой концепцией и ведется нынешняя, новая «холодная война». Но прежде всего давайте сделаем краткий обзор событий после Второй мировой войны и попытаемся разобраться в том, какие силы вырвались на свободу на постсоветском пространстве.
