Круговерти - [9]
— Еще год ждать, терпенья совсем не хватает.
— Поменьше кисни, — вмешался Иван. — Ты брось, Натка, держись до последнего. Жди его.
— А вот тебя бы, такого умного, посадить в мою шкуру да в халупу мою. Дров нет, крыша протекает, углы мокрые…
Иван хмурился, почесывая плечо, вслушивался в жалобы горячившейся невестки.
— Терпи, — перебивал ее. — Вернется — к нам же опять сунется работать. Ходил я в завком: заявление на квартиру как лежало, так и лежит. Пока построят, и он с Урала драпака даст. Ждут его не дождутся, особенно Тимофеич. Такими людьми не разбрасываются, запомни.
— Да, рассказывай сказки.
— К нам переходи со своим барахлом! — повысил голос Иван.
— У вас и так тесно… Вдруг опять исчезнут облигации, греха не оберешься. Правда, Лизка? — подмигнула Наталья невестке. — Не-е, лучше останусь на старом месте…
В предвечернем воздухе золотились пряди косых лучей. Где-то внизу буцали в мяч, слышно было, как ноги мальчишек рвали разросшийся бурьян.
От нечего делать сговорились прогуляться в гор-парк. Лизка пудрила щеки, водила помадой по губам и в зеркальце видела, что Ивану совсем не до них: он тщательно перевязывал сверток облигаций изоляционной лентой.
— Пошел я в гараж, — объявил женщинам и холодно, коршуном прощупал Наталью. — Будешь писать — передавай леспромхозовцу пламенный привет!..
Дверь захлопнулась, и тишину прервала Лизка:
— Поперся облигации перепрятывать… До чертиков устала я от мужа и от его машины. Ночью ему что-то снится, кричит: задний ход! Сбросил меня на пол и длинными ногами по спинке кровати ширяет, на тормоза вроде давит.
— Ой, сдуреешь тут с вами! — Наталья затряслась от смеха. — Мой леспромхозовец, наверное, похлеще там сны видит. Может, и я ему когда-нибудь в шелковой сорочке приснюсь!
Вздохнула, чуть остыв, и обернулась к невестке:
— Ох и долго ты собираешься! Где такие бусы купила? А ну сыми, я надену. Погарцую перед зеркалом.
Лизка скромничала:
— Хорошего мало. Бусы как бусы, обыкновенное украшение. Ты и без них красивая.
Польщенная таким словом, Наталья прихорашивалась, разглядывала в зеркале свое волевое лицо, изгибала талию, повертываясь то в одну сторону, то в другую. Лизке бусы никак не идут, а ей в самый раз.
— Иван молодец, принаряживает тебя.
— Он с машиной больше обнимается, чем со мной. Пусть, ему виднее.
Перебирая бисер, рассыпавшийся на ладони, Наталья вздохнула:
— На танцы бы сходить… заморочить голову академику или летчику! Я в прошлую получку, веришь, все деньги убухала на апельсины. Не удержалась, наелась, как порося, а теперь не знаю, у кого занять. Ну не дура?
— Дура, конечно.
— Постепенно и Мишку стала забывать. Иногда вспомню, правда, да и то… зевать начинаю.
Сквозь тюлевые занавески сочилось желтое сентябрьское солнце, нежно красило мокрые травы и стволы деревьев.
Они вышли с сумочками на улицу, сели в трамвай и поехали в горпарк.
Прошлись по аллеям парка, потолкались у танцплощадки, но войти постеснялись.
В сумерках за черными кустами говорил репродуктор и мерцал экран. Это крутили бесплатные фильмы, документальные ленты времен революции. Потом показывали какой-то сорт новой кукурузы, и ученый в соломенной шляпе ходил, отводя будылья, присматривался к цветению метелок, трогал початки.
— Ищет что-то, бедненький… — жарко шептала Наталья на ухо невестке. — Я бы с ума сошла, попадись мне такой муж.
— Пойдем сядем, — показала Лизка на скамью.
Наталья, заливисто смеясь, попросила сидевшего с краю сутуловатого мужчину подвинуться. Тот отсел и стал сбоку приглядываться. Он свесил между расставленными ногами руки и, казалось, был очень усталым. Однако не сводил внимательного взгляда с Натальи и ее крутой шеи. И вдруг обрадованно заговорил:
— Приятного отдыха. Не узнали меня?
Наталья чуть не подскочила и удивленно посмотрела на соседа. Это был заведующий райсобесом.
— Раз так получилось, Наташа, разрешите представиться и вашей подруге? — Незнакомец вежливо протянул плоскую руку Лизке: — Николай Константинович… Очень приятно!
— Как же это вы не забыли меня? — улыбнулась Наталья.
— И не забуду… Делать нечего, внучку увезли, вот и скучаю один. Выхожу гулять, молодость вспоминаю. Люблю слушать вальсы… Да, пенсионер ваш… как его самочувствие? Жив, здоров?
— Живой.
— Вы не против, девушки, если и я к вам присоединюсь для компании? Пойдемте походим. Опять духовой заиграл. Прямо как по моему заказу!..
Наталья ущипнула Лизку и властно потянула ее за руку.
— Не вздумай, Ната, — шептала та. — Домой поехали, а то Иван убьет меня.
Николай Константинович тотчас же кинулся покупать мороженое. Гуляли по аллеям, но недолго, потому что Лизку охватил беспричинный страх. Наталья тоже поддалась растерянности.
Чуткий знакомый не желал расставаться и решил проводить их до самого дома. Скучать не давал, рассказывал много о войне, о бомбежке Севастополя… Лизка переваливалась безмолвной тумбой, дышала тяжело: ей было не до войны. Наталья, наоборот, заслушалась, представляя Севастополь, взрывы, стоны раненых, синее море…
Возле пятиэтажного дома Лизка остановилась, пожелала спокойной ночи, сказав, что в окне горит свет: значит, муж дома.
Наталья и сама была не прочь пуститься до своей калитки, но как намекнуть человеку? Не хватало, чтобы соседки засекли их вместе. Да и Михаил вдруг замаячил перед ней. То забывать стала, а тут опять в глазах стоит…
Герои книги Николая Димчевского — наши современники, люди старшего и среднего поколения, характеры сильные, самобытные, их жизнь пронизана глубоким драматизмом. Главный герой повести «Дед» — пожилой сельский фельдшер. Это поистине мастер на все руки — он и плотник, и столяр, и пасечник, и человек сложной и трагической судьбы, прекрасный специалист в своем лекарском деле. Повесть «Только не забудь» — о войне, о последних ее двух годах. Тяжелая тыловая жизнь показана глазами юноши-школьника, так и не сумевшего вырваться на фронт, куда он, как и многие его сверстники, стремился.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.
Степан Залевский родился в 1948 году в селе Калиновка Кокчетавской области. Прежде чем поступить в Литинститут и закончить его, он сменил не одну рабочую профессию. Трудился и трактористом на целине, и слесарем на «Уралмаше», и токарем в Москве. На Дальнем Востоке служил в армии. Познание жизни в разных уголках нашей страны, познание себя в ней и окружающих люден — все это находит отражение в его прозе. Рассказы Степана Залевского, радующие своеобразной живостью и свежей образностью, публиковались в «Литературной России», «Урале», «Москве» и были отмечены критикой. «На легких ветрах» — первая повесть Степана Залевского. Написана повесть живо и увлекательно.
Молодой московский прозаик Илья Митрофанов умеет точно и зримо передать жизнь в слове. Уже одно это — свидетельство его одаренности. Располагает к себе и знание жизни, способность не только наблюдать и изображать, но и размышлять над теми ее, подчас весьма нелегкими задачами, которые ставит она перед вступающим в самостоятельную рабочую жизнь героем. Молодой писатель по рождению южанин. Оттого, наверное, в повести его есть и свойственная южной прозе пластичность слова, и своеобразие разговора героев, и напряжение чувств.
Валерий Косихин — сибиряк. Судьбы земли, рек, людей, живущих здесь, святы для него. Мужское дело — осенняя путина. Тяжелое, изнуряющее. Но писатель не был бы писателем, если бы за внешними приметами поведения людей не видел их внутренней человеческой сути. Валерий Косихин показывает великую, животворную силу труда, преображающего людей, воскрешающего молодецкую удаль дедов и отцов, и осенние дождливые, пасмурные дни освещаются таким трудом. Повесть «Последний рейс» современна, она показывает, как молодые герои наших дней начинают осознавать ответственность за происходящее в стране. Пожелаем всего самого доброго Валерию Косихину на нелегком пути писателя. Владимир КРУПИН.
Алексей Логунов родился в деревне Черемухово Тульской области, недалеко от Куликова поля. Как и многие его сверстники — подростки послевоенных лет, — вступил в родном колхозе на первую свою трудовую тропинку. После учебы в школе ФЗО по профессии каменщика его рабочая биография началась на городских и сельских стройках. Затем работал в газетах и на телевидении. Именно эти годы явились основой его творческого мужания. В авторском активе Алексея Логунова — стихи, рассказы, а сейчас уже и повести. Но проза взяла верх над его стихами, читаешь ее, и угадывается в ней поэт, Видишь в этой прозе картины родной природы с нетерпеливыми ручьями и реками, с притихшими после прошумевших над тульской землей военных гроз лесами и перелесками, тальниковыми балками и неоглядными, до самого окоема полями… А в центре величавой картины срединной России стоит человек-труженик, человек-хозяин, человек — защитник этой земли. Куликово поле, люди, живущие на нем, — главная тема произведений А. Логунова.