Кругосветное путешествие короля Соболя - [80]

— Моя супруга.

Белькомб склонился в придворном поклоне, не отнимая платка от губ и не рискуя протянуть руку. Афанасия приветствовала его любезной улыбкой, в которой, однако, я уловил некоторое беспокойство.

— Что ж, зайдем, если вам будет угодно.

Мы расселись вокруг стола — оба посланника и я.

— Закройте эту дверь, прошу вас.

— Но жара…

— Я предпочитаю задохнуться, нежели быть подслушанным, — проворчал Белькомб.

Так начался допрос, который продолжился до середины дня. Посланники подготовили длинный список вопросов. Они касались использования средств, которые были мне доверены, состояния добровольцев из моего отряда, отношений с туземцами и частными торговцами. Все вопросы были вполне закономерными, но сформулированы с явным недоброжелательством.

Они были продиктованы совсем иными соображениями — без сомнения, самыми важными для тех, кто уполномочил посланников.

— Вожди, от которых вы вроде бы добились подчинения, — платят ли они вам дань и в каком размере?

— Они ничего не платят. Они одарили меня своей дружбой, вот и все.

Белькомб бросил взгляд на Шевро. Тот, похоже, мало что понимал, но, когда спутник обращался к нему, он бросал: «О! О!» — с многозначительным видом.

— Сколько, по-вашему, аборигенов на острове?

— Не знаю. Но, учитывая его обширную территорию, он заселен отнюдь не густо.

— Сколько рабов они могут поставлять в год на наш рынок? Тысячу? Две тысячи?

— Если мы будем вывозить отсюда по две тысячи человек, то не пройдет и десяти лет, как остров опустеет.

Быстрый взгляд Белькомба — и Шевро с хитрой улыбочкой издал свое: «О! О!»

— Позволю себе высказать одно замечание, — добавил я. — Не думаю, что искать здесь рабов было бы разумной политикой.

— Надо же! — прервал меня Белькомб, пожимая плечами.

— Во всяком случае, освоение Мадагаскара может принести короне куда большие прибыли. Здесь замечательные пастбища, богатые рисовые плантации, много полезных ископаемых.

— Вот и поговорим об этом! Нельзя сказать, что при вас торговля пошла в гору. Вы поставили смехотворное количество этой продукции на Французский остров, тогда как он предоставлял вам средства закупать куда больше.

— Позвольте вам возразить. Я получал лишь жалкие крохи от того, что было мне обещано.

— Хватит, с этой вашей жалобой я уже ознакомился.

— И все же я готов это повторить. И добавлю: если мы желаем, чтобы этот остров давал нам столько, сколько позволяет его природа, нам следует обеспечить благоденствие туземцев, а это значит, что они должны получить доступ к знаниям, которыми обладают наши крестьяне, ремесленники и инженеры.

— О! О! — выдал Шевро.

Но поскольку это восклицание было единственным и неуместным, он, взглянув на Белькомба, покраснел.

— Насколько я понял, эти туземцы в основном воины, — сказал тот.

— Увы, между племенами было много столкновений. К счастью, у меня есть все основания надеяться, что отныне остров обрел единство.

— Если они хорошие бойцы, — продолжал Белькомб, развивая свою мысль, — вероятно, мы сможем использовать их в наших войнах?

— Я сделал все, чтобы они больше не затевали своих собственных войн, а вы хотите, чтобы они участвовали в наших!

Этот диалог глухих продолжался в том же ключе на протяжении многих часов. Намерения, находившие отражение в вопросах, были более чем прозрачны. Речь шла о том, чтобы покорить остров и превратить его в еще большей степени, чем раньше, в огромную кладовую пленников и пушечного мяса.

Тут я вспомнил о нашем разговоре с Афанасией. «Лучшее и худшее из возможного». Мое возвышение в королевский сан предоставляло мне ключ к тому, чтобы отдать остров в руки французов, то есть Белькомба и его клики с соседних островов. Или же оно превращало меня в заслон от этих манипуляций.

— Позвольте вам сообщить, что я сложил с себя обязательства, возложенные на меня покойным королем Людовиком XV.

— Вы подали в отставку?

— Да. Я передал командование волонтерами своему заместителю.

— А вы сами?

— Я? Я остаюсь здесь.

— В каком качестве?

— Как частное лицо.

Белькомб взглянул на меня исподлобья. Мое сообщение было объявлением войны, и он это понял. Он также взвесил и то обстоятельство, что я говорил с позиции силы и он не мог дать мне бой, пока я оставался на этом острове. Как и бывает в подобных случаях, он вспомнил о своих навыках придворного и одарил меня почти любезной улыбкой.

— Так, значит, вам нравятся здешние места?

— Клянусь, они изумительны. И моей жене они по душе.

— Все дело в климате, конечно?

— Возможно.

— Весь год он такой же мягкий, как сегодня?

— Отнюдь. Бывает сезон дождей и даже разрушительных ураганов.

— Ну надо же.

Я увидел, как его лицо омрачилось. И догадался, каким будет следующий вопрос.

— А болезни?

— Их полно.

— А! И тяжелые?

— Очень.

— И вы их не боитесь?

— Мы все уже переболели и, к счастью, выжили. Впредь заражение нам не грозит. С вновь прибывшими дело обстоит иначе.

Белькомб промокнул лоб и снова поднес платок ко рту.

— Идемте, Шевро. Не будем задерживаться! Скоро ночь. Нам нужно вернуться на «Консолант».

Я предложил показать им склады и форт, но они довольствовались беглым осмотром и погрузились в шлюпку, наговорив мне массу комплиментов, один фальшивее другого.