Круг избранных - [9]

— Философствовать, генерал, это вот ему, партийному функционеру пристало, — успокоившись, включается разговор и губернатор. — Ты свое дело должен делать.

— Да уверен я — убийство, — не соглашаясь, но и не споря особо продолжает Зобин. — Да, в общем, не в этом и суть. Кому это выгодно? И кто, если убийство (в чем я лично не сомневаюсь), мог это сделать? Вот на какие вопросы, уважаемые господа-товарищи, надо бы нам ответить.

Давайте разберем по полочкам. По моим данным этот убитый (или погибший, если хотите) агитатор — не такая уж важная шишка. Так, средней руки журналистишка. С ним Котицкий не много бы выиграл, и без него не много потеряет. По крайней мере нам, солидной партии, смерть агитатора Котицкого уж точно не в руку. Напротив, она нам сильно портит общую картину: всех собак навешивают на власть, губернатора, а с ними наша партия крепко повязана.

Напрашивается мысль о ребятках из штаба Новикова, нашего и Котицкого соперника. Эти бандюги на все способны. Но сам Новиков, по-моему, тоже не глуп и понимает, что лишние разборки, да еще такие бестолковые, ему ни к чему. Так что и эта версия отпадает.

Тогда что и кто? Не представляю…

— Я все же склоняюсь к версии несчастного случая, — генерал стоит на своем.

Губернатор поворачивается к фээсбэшнику:

— А вы?

— Мне кажется, — осторожничает начальник УФСБ, — надо глубже покопаться в личностных мотивах. Есть у меня информаторы… Рано пока не только выводы делать, но и версии выстраивать. Полностью согласен с Семеном Трофимовичем — надо работать.

— Ну, слава Богу, к согласию пришли, — губернатор встал. — Ладно, до свидания.

Уже в дверях, задержавшись, Зобин обернулся:

— А может, это сам Котицкий? Ему-то это ой как выгодно, сейчас такую агитацию на убийстве закрутит.

— Ну, это уж вы, Федор Иванович, хватили через край, — губернатор сказал, но не очень убеждающее.

Зобин кивнул и притворил дверь.

13

Полосатая кошка перебежала дорогу. Не черная, слава богу, но все же кошка. И — перебежала.

Полосатая, как жизнь.

Только вчера, кажется, все кругом было светло. Все — прекрасно. И так должно было быть всегда.

А сегодня — плохо. Тускло и неуютно.

Чертов сапог натер ногу — кажется, там уже мозоль. Откуда-то образовалась дырка в кармане плаща, и в подкладку провалилась зажигалка. И как теперь прикурить?

Здоровенный идиот — слепой! — явно наркоман, толканул до боли в плечо. А до остановки еще топать и топать…

Андрей как сквозь землю провалился. Пропал, будто его никогда и не было. Можно было посчитать все за сон, если бы не колечко с драгоценным бриллиантом. Оно — вот, на пальце, а его — нет.

Наверно, нашел другую. Конечно, с его-то возможностями. Любая дурочка на шею кинется.

Не понял, не распознал своего счастья. Она ведь не просто так, за деньги, она бы любила его, как никакая другая.

Нет, он — круглый идиот. Сволочь! Все они, богатеи чертовы, такие. Поматросят и бросят. Думают, раз денег навалом, так все им позволено? Хотя… подумала, ведь и не переспали? Ну и что! А зачем мозги пудрил?

И Димка хорош. Никакого внимания. Не видит, что девушка от скуки изнывает. Готова чуть ли ни первому встречному на шею броситься. С миллионером гребаным связалась. Почему? Потому что сам виноват.

«Виноватого» Димки дома не было. Так и должно быть — семь часов всего. Светка пошла на кухню, поставила чайник… Хотела, по привычке, запрятать в баночку кольцо, но потом, усмехнувшись, надела обратно на пальчик. Полюбовалась. Пускай.

Димка пришел в одиннадцать. Света уже заснула, не раздетая, на диване. Но — сразу вскочила, оживилась.

— Как дела ваши, Дим?

— Завтра — последний день агитации. Дадим жару! Я такую штуку придумал. Умрут все и не охнут.

— Сегодня я днем по радио рейтинги слушала…

— Ты что, тоже в политику вдарилась?

— Ну как же, я ведь тоже в вашей победе заинтересована. Как, кстати, насчет обещаний?

— Я что говорю — все делаю. Обещал шубу — будет шуба. Только если, конечно, выиграем.

— И я так хочу вашей победы, — Светка потянулась и прильнула к шершавой Димкиной щеке.

— Шубу ты хочешь, а не победу, — Димка не отшатнулся, сжал крепко и потащил на диван.

Света слабо посопротивлялась, потом расслабилась и тихо попросила:

— Выключи свет.

Света сидела прямо голышом и курила, Дима пошел на кухню, готовить кофе. Оттуда и крикнул:

— Так что там о рейтингах?

— Сейчас посмотрю, я записала.

Света пришла на кухню уже в накинутом халатике и с бумажкой.

— Вот, Котицкий Алексей Николаевич, 27,4 процента. Второе место.

— А какое радио передавало?

— Да местное наше, проводное, «матюгальник».

— А… ну, ясно. Значит, мы на первом. Эти рейтинги все заказные. А Новиков есть?

— Есть, вот он. 7,8 процента, шестое место.

— Белиберда полная. Он, я думаю, в затылок нам дышит.

Бравурным маршем заскрипел мобильник.

— Ты что, дома прохлаждаешься?

— Только пришел, Алексей Николаевич.

— Завтра последний день, ОНИ черт те что творят, а он, понимаешь, «только пришел». Ты уходить отсюда, из штаба, не должен был. Я вот здесь сейчас! Работаю, не сплю.

— Да буду сейчас, приеду.

— На чем? В половине первого?

— Такси поймаю…

— Я машину выслал. Уже, наверное, у твоего дома. Так что выходи.