Кровавые узы - [84]

— Агент Бишоп…

— Вы так сильно ошибаетесь, что об этом даже говорить не стоит. За исключением того, что ваша зависть и обида завели вас на один из самых темных путей, которые я когда-либо видел.

— Как драматично. Должен ли я попросить вас дать мне определение этого «темного пути»?

И вновь Бишоп качнул головой.

— Вы понимаете, что как только я скажу сенатору Лемотту, кто в действительности ответственен за смерть его дочери, он уничтожит вас.

Мужчина напрягся, но проговорил:

— Я никакого отношения не имею к трагической смерти той несчастной девочки.

— О, вы имели отношение. У меня нет доказательства для суда. Но у меня достаточно доказательства для Лемотта. Поверьте мне. Он убил Сэмюеля за меньшее. В отличие от вас, он полностью верит в мои способности и способности моей команды. Во все наши способности.

— Так значит, вы скажите ему, что увидели мое лицо в хрустальном шаре? — Мужчина засмеялся и его смех прозвучал на удивление весело.

— Я собираюсь рассказать ему правду. Что Сэмюель и его ручной монстр в Бостоне полностью финансировались вами. Я не знаю, были ли вы полностью осведомлены о том, что именно он собирается сделать и как. Но я знаю, что вы продолжали его финансировать даже после того, как узнали, на что используются ваши деньги. — Бишоп пожал широкими плечами. — Думаю, дальше Лемотт слушать уже не захочет. Его будет заботить только одно — вы явились катализатором смерти его дочери.

— Вы сошли с ума.

Будто не слыша его, Бишоп продолжил:

— Вы выбрали интересную тактику — атака на трех уровнях. Сначала буйство Сэмюеля, чтобы занять меня и команду, затем вливаете яд обо мне и моем отделе в уши Директора, и, наконец, убеждаетесь, что я узнал об этом яде. И начал задаваться вопросом, откуда вы получаете информацию.

— Может у вас в команде предатель, Бишоп. — Несмотря на все усилия, слова прозвучали зло.

— Нет. Это вы хотели, чтобы я так думал. Чтобы все мы так думали. И начали сомневаться друг в друге, или, по крайней мере, задаваться вопросами. Чтобы доверие, которое мы долгие годы тщательно выстраивали, дало трещину. И вот здесь вы перестарались. Потому что эта часть атаки была… очень личной. Это была попытка разрушить меня и ООП. Поэтому я вынужден был задуматься, кто может настолько меня ненавидеть. И почему.

— Если бы я был вами, то все же продолжал бы задумываться о предателе. — Он не мог не предпринять еще одну попытку переключить внимание Бишопа, все еще полагая, что это и есть тот клин, который ему необходим.

У него еще была надежда.

Еле заметная улыбка изогнула губы Бишопа.

— Я перестал об этом задумываться, когда встретился с Сэмюелем в церкви. Когда из первых рук почувствовал силу его разума. У нас не было предателя. У нас был враг, способный сливаться с нами — экстрасенсорно. Оставаясь невидимым. Запоминая, что мы сказали и сделали. И многое из того, что мы думали. Знаете, в этом есть какая-то странная ирония. Вы целиком доверились информации, которую дал вам Сэмюель — идеально достоверной информации — не задаваясь вопросом, откуда он ее получил. Может, глубоко внутри, вы знали, что если вы его спросите, то он ответит. Может, поэтому вы и не спросили.

— Вам нужна помощь, Бишоп. Вы больной человек.

— Я смертельно устал от вашей священной войны. И Директор тоже, просто чтобы вы знали. Он все мне рассказал о ваших с ним деловых отношениях. И дал мне полную свободу действий — я могу поступать так, как сочту нужным.

Его губы скривились.

— Тряпка.

— Нет, он честный человек. Нравственный. Я знал это. И знал, что, в конечном счете, он поддержит ООП. Решение, к которому он без сомнения пришел бы раньше, если бы не ваш яд.

Он помолчал.

— Хотя мне не особо понадобилась большая часть информации, которую дал мне Директор Хьюз. Я и так уже почти все знал. Он просто подтвердил мои подозрения.

— Как вы могли узнать?

Бишоп слегка покачал головой.

— Вы хороши во многих вещах, но это? Это то, чем занимаюсь я. Расследую. Я должен был найти злейшего врага с очень глубокими карманами, но, к сожалению, их несколько. Поэтому потребовалось время. Время и слишком много моего внимания. Они выходили из игры один за другим. Мне потребовались месяцы, но, в конце концов, остались только вы.

— Принцип Шерлока Холмса? После того, как вы отбросили все невозможное, то, что осталось, и есть правда, какой бы невероятной она ни казалась[30]? Я удивляюсь вам, Бишоп. Это так… старомодно.

— Если старомодные методы работы дают результаты, я их использую. Я использую все, что работает. Все. Каждый инструмент, который могу получить в свои руки, за исключением одного. Я никогда не заключал сделки с дьяволом.

— Если вы намекаете, что я…

— Я не намекаю, я утверждаю. Вы знали, чем был Сэмюель, на что был способен. Но верили, что он может получить для вас то, что вы хотите. А только это вас и волновало. Уничтожить ООП и меня — это все, что имело для вас значение.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. — Почти механически произнес мужчина.

— Хотел бы я поверить, что вы не понимаете. Что есть черта, которую вы бы не пересекли, независимо от того, насколько хотели добиться своей цели. Уничтожить меня. Но я в это не верю. Вы знали. Вам просто плевать на всех остальных.