Кровь на золоте - [2]

— Что за люди пошли, даже шуток не понимают. Только бы дверями хлопать.

— Вы кто? — напрямую спросил Ивейн.

— Курьер, — ответил старик, продолжая что-то искать в своём кармане.

Ивейн бы не удивился, назвав старикан себя бродячим бардом, мастером перевоплощений, фокусником, иллюзионистом или просто бродягой. Но меньше всего этот старик напоминал человека, чья профессия состоит в быстрой доставке почты из города в город. Не успел Ивейн как следует поразмыслить насчёт этого, как старик вытащил из кармана изрядно помятый конверт, вновь прокашлялся и торжественно произнёс:

— Рыцарю Артуру, от его двоюродного дядюшки Вильгельма, из…

Вдруг он замолк, и с подозрением взглянув на Ивейна, спросил:

— Вы ведь Артур, не так ли?

— Я его брат. Артур уехал на пару дней, — ответил Ивейн и протянул руку за письмом.

Но старик и не думал расставаться с конвертом.

— Хм. То-то я гляжу, не очень-то вы похожи на рыцаря, — произнёс он, придирчиво осматривая Ивейна с головы до ног.

— И много вы видели рыцарей? — буркнул Ивейн.

— Ни одного, — не смутился старик. — Но всё же, я имею о них представление.

Это замечание немного разозлило Ивейна. Конечно, внешне его вряд ли можно принять за рыцаря в привычном понимании этого слова — при его довольно высоком росте, он был нескладен, слишком худощав и не мог похвастаться развитой мускулатурой. Но ведь история знала и рыцарей, которые стали известны благодаря уму и смекалке, а не только грубой силе и внешности. Например… Например… В общем, они были. Наверное.

— Можете отдать письмо мне, а я передам его Артуру, как только он вернётся, — произнёс Ивейн, надеясь, что этот странный курьер отдаст ему письмо и наконец-то уйдёт.

— Ну, уж нет, — заупрямился старик. — Послание я обязан передать лично в руки.

Ивейн сделал попытку уговорить старика, желая избавиться от странного гостя и вернуться к бумагам.

— Но Артур может приехать только через несколько дней.

— Значит, я подожду его прибытия, — отрезал старик и скрестил руки на груди. — Если придётся, буду ждать сэра Артура и несколько дней, и несколько недель и…

— В этом нет нужды! — послышался зычный голос. — Сэр Артур уже здесь.

Старик обернулся. Через его плечо Ивейн увидел своего брата, слезающего с лошади. В отличие от Ивейна, Артур внешне напоминал рисунок, сошедший со страниц книжки про рыцарей — он был выше Ива и обладал широкими плечами, обширной грудной клеткой и мужественным лицом. Улыбаясь во весь рот, Артур подошёл к старику и Ивейну.

— Ив, братишка, что же ты держишь гостя на пороге? Не дело…

— Вы Артур? — перебил его старик.

— Да, это я, — немного удивлённо ответил он.

Курьер протянул Артуру конверт и торжественно произнёс:

— Рыцарю Артуру, от его двоюродного дядюшки Вильгельма. Из Распутья.

Артур взял конверт и воскликнул:

— Дядя Вильгельм! Ив, ты же помнишь Вильгельма?

Ивейн кивнул. Да, он помнил их двоюродного дядю. Невысокий полный мужчина, с одутловатым лицом, вечно небритыми щеками и бегающими глазками. Вильгельм постоянно занимал у отца Ивейна и Артура деньги на открытие очередного выгодного дела, которое, как он обещал, обязательно озолотит его. В последний раз, он, взяв в долг крупную сумму, собравшись открыть какую-то лавку. С тех пор они его не видели.

— Ну, — потёр Артур руки, спрятав конверт в карман, — Что же мы стоим? Быть может, зайдёте к нам на ужин? — обратился он к старику.

Казалось, старик только и ждал этого вопроса.

— Не откажусь, — кивнул он.

* * *

Чуть позже вечером, отужинав, они сидели за столом, за которым Ивейн ранее вёл расчеты, и вели неспешный разговор за бокалами вина. Старик, который представился им как Гилберт, несмотря на изматывающую жару, наотрез отказался снимать балахон и шляпу, сославшись на то, что он уже привык носить их при любой погоде. Артур рассказывал о том, как он съездил проведать своего старого друга, которого не видел ещё с тех пор, как они переехали из их родного города, Ивейн слушал его рассказ, неспешно потягивая вино, а Гилберт забивал слегка потёртую трубку из коричневого дерева, которую он достал из кармана своей хламиды. Трубка была выполнена в форме какой-то змеи, в голову которой следовало насыпать табак, а через хвост затягиваться. Ивейн вспомнил про письмо, которое Артур так и не прочитал. Когда он напомнил своему брату о послании, Артур стукнул себя по лбу и достал конверт из кармана.

— Ну, посмотрим, что написал Вильгельм, — произнёс он, сорвал печать, достал письмо и погрузился в чтение.

Вдруг, он нахмурился. Его лицо омрачилось и стало чернее тучи.

— Что там написано? — с любопытством спросил Ивейн, пригубив вино.

— Вильгельм умер, — мрачно ответил Артур, протягивая ему письмо.

— Сожалею, — сочувственно произнёс Гилберт.

Конечно, вы можете посчитать его бесчувственным сухарем, и, может быть, даже злым, но Ивейна это известие не очень огорчило. Просто, если посудить, Вильгельма он видел лишь несколько раз в своей жизни. И только тогда, когда его двоюродный дядя приезжал занимать в долг у отца Ивейна. Поэтому, у него не было особых причин горевать о потере своего двоюродного дяди. Думается, Вильгельм даже не помнил имена своих племянников. Во всяком случае, в тех двух случаях, когда Вильгельм заметил Ивейна и поздоровался, он назвал его Вен. Ивейн взял листок у Артура и пробежался по нему глазами.