Кровь и Звёзды - [10]

— Это правда. — ответила Принцесса Селестия со тихим вздохом. — Что ж, вот с чего всё начинается. Я лишь надеюсь, что Цезарь понимает, насколько тяжелой является наша потребность и пересмотрит своё решение. — Она с привычной легкостью левитировала свиток пергамента и перо и написала послание. Затем она свернула его и обратилась к моему хозяину и стражнику единорогу рядом со мной. — Передайте это особое распоряжение командиру Лайтхорну. Он будет ответственен за перевозку угля.

— Да, мэм, — ответили в унисон стражники, получив инструкции, затем поклонились и быстрым шагом покинули шатер.

— Ты можешь в это поверить? — Прошептал мой хозяин. — Это было сильно.

— Мы не обсуждаем дела Принцесс, Капкейк, — пробормотал в ответ единорог. А затем бросил обеспокоенный взгляд. — Но да… это было… сильно.

Позади шатров сбились в кучки аристократы, а в стороне от них Блюблад проводил уроки физического воспитания над своим желтогривым отпрыском, ударяя его снова и снова.

— Как смеешь ты меня позорить! Ты мелкая. Бесполезная. Выскочка! Дрянной… щенок!

Молодой жеребец заплакал и попытался прикрыть голову копытами.

— Прошу, Отец! Я просто хотел помочь Принцессе.

— Не смей называть меня так, слышишь? У тебя нет отца, — прорычал Блюблад.

— Постой здесь, — пробормотал Капкейк и рванулся вперёд, вклиниваясь между Блюбладом и его сыном. — Простите меня, сэр, но вы нервируете публику.

Принц угрюмо посмотрел на отпрыска, а затем перевёл взгляд на стражника, после чего задрал подбородок и рысью помчался прочь. Капкейк лишь вздохнул и покачал головой.

— Слушай, у тебя всё в порядке? Как тебя зовут?

Он поднял глаза на Капкейка, и я почувствовала, как внутри меня что-то ёкнуло. Его глаза были не желтые, но ярче золота. Кровь стекала из небольшой раны на лбу рядом с его странным, цвета червонного золота, рогом. Меня потрясло, что несмотря на слезы, его взгляд был твердым и уверенным.

— Спасибо, я в порядке, — произнёс он. Его проницательные золотые глаза смотрели прямо на меня. — А зовут меня Голденблад.

<=======ooO Ooo=======>

Придя в чувство, я тут же вскочила на ноги! О’кей, если точнее, то я шлёпнулась на пол, собираясь вскочить на ноги! И тут же осмотрела комнату, ища призраков киберпони-охотников за головами, которые, безусловно, уже набросились на меня, пока я была в отключке. Но меня окружали лишь тусклый свет ламп и монотонный гул вентиляторов. Я медленно подняла маленькую светящуюся сферу. Слезы потекли по моим щекам, когда я посмотрела на небольшой пучок света внутри неё.

Священник пытался объяснить мне, что шары памяти были больше, чем просто свидетельством прошлого. Они были завещанием, доказательством того, что много лет назад существовали пони, которые и сделали современным мир таким, какой он есть. Они были больше, чем просто собранием забавных историй, военных хроник или любовный историй, которые видели и лучшие времена. Они были наставлением того, что мы потеряли и как много нам нужно ещё пройти, чтобы исправить всё это.

Я прижала к груди этот шар, самый дорогой для меня предмет во всей Эквестрии, который я могла вообразить.

* * *

Четыре часа спустя я привалилась к бетонной балке на верхнем этаже гаража. Мои тренировки с охранницами Флэнка обернулись полным провалом. Они могли стрелять и даже махать дубинкой, но у них не было главного — силы духа.

— Это был ужас! Ужас! Преподавание — это сложно.

Обломки, оставшиеся после ночного погрома, начали разгребать только сейчас. Стены Биржи оказались на половину разрушены выстрелами из дезинтегратора Мон… Падшей Глори и взрывами динамита. Рампейдж и несколько выносливых жеребцов, запряжённые в ремни начали тянуть. Единороги подложили длинные трубы под упавшие бетонные плиты, чтобы их можно было катить. Мелкие обломки были свалены в кучи по периметру. Вся работа потребует уйму времени, но коллективный труд, по крайней мере, даст начало этому процессу. Наверное, Каприз сказала всем жеребцам, что никаких развлечений не будет, пока не будет убран этот беспорядок. Никогда в жизни я не видела, чтобы кто-то так усердно работал.

— Ох, я не думаю, что всё было настолько плохо, — сказала официантка, достав из сумки две бутылки «Восхода Сарсапариллы». Она зашла, лишь чтобы послушать, но потом осталась на всю лекцию и даже попыталась пострелять из ружья. Она была безнадежна, хотя… Я отчаялась узнать её настоящее имя, и её, похоже, казалось это настолько забавным, что она продолжала уклоняться от ответа.

Снизу доносились звуки выстрелов, и следующий за ними звон бьющихся бутылок. Я не ожидала, что многие из них не имеют даже представления о том, как пользоваться оружием и дубинками.

— Они боялись меня, — пробормотала я, глядя на неё. — Хуже того, я думаю, что говорила прямо как Мама и из-за этот они почувствовали себя совершенно бесполезными.

— Ты должна понять, что не все пони здесь бравые ребята. Это проститутки, которые время от времени выполняют обязанности охраны, кобылы которые пытаются соскочить с Дэша и Пыли и совсем молодые кобылки, которые отчаянно пытаются не подсесть на это дерьмо. А ещё есть жеребцы, которые подписываются на всё это ради дармовой наркоты и секса.