Кризис - [161]

* * *

Эта книга представляет собой первый шаг в реализации программы сравнительного исследования национальных кризисов – мы исследовали небольшую выборку государств нарративными методами. Возможно ли расширить границы исследования и углубить наше понимание описанных процессов? Предлагаю два способа: увеличить масштабы выборки и ввести в нее фактор случайности, а также предпринять более строгий анализ, что позволит преобразовать результаты и гипотезы из словесной формы в операционализированные переменные.

Что касается выборки, наш набор государств для рассмотрения не только чересчур мал; его элементы подобраны вовсе не случайно. Я выбрал эти страны не потому, что они образуют некое спонтанное подмножество из 216 стран мира, а потому, что все они могут считаться хорошо изученными лично мной. В итоге у нас есть два европейских государства, два азиатских, по одному из Северной и Южной Америки и Австралия. Пять из этих семи стран относятся к богатым. Все семь в настоящее время являются демократиями, хотя две пережили период диктатуры, о котором я рассказываю. Все страны, кроме Индонезии, обладают долгой историей независимости или (в случае Финляндии) автономии и сильными государственными институтами. Лишь одна из стран сравнительно недавно победила колониализм и стала независимой. В списке отсутствуют какие-либо африканские страны и все нынешние диктатуры, равно как и беднейшие государства. Шесть стран, которым ранее доводилось оказываться в кризисе, справлялись с ним так или иначе, с разной степенью успешности. Ни одна не может считаться образчиком категорического отказа от стимулируемых кризисом выборочных изменений. Словом, ясно, что нашу выборку нельзя назвать случайной, а потому следует, вероятно, ее расширить, чтобы оценить, к каким выводам может привести более представительный набор исходных данных.

Наиболее важной методологической проблемой будущего исследования станет преобразование повествовательного, нарративного, то есть качественного анализа данной книги в более строгий количественный анализ. Как уже упоминалось в введении, текущая тенденция в области некоторых социальных наук, прежде всего экономики, экономической истории и ряда сфер психологии, отражает стремление заменять повествовательный анализ единичного случая подходом, объединяющим количественные данные, графики, большие выборки, статистические сведения, натурные эксперименты, и операционализированные переменные. Под последним выражением я подразумеваю преобразование словесных форм в те, которые могут быть выражены посредством ряда математических операций над предполагаемыми коррелятами или параметрами.

Две статьи Джонса и Олкена, о которых шла речь выше, являются примерами такого подхода. Авторы заменили исследование единичного случая поведения конкретного лидера анализом поведения 57 и 298 лидеров. Они провели натурные эксперименты, чтобы сравнить результаты, связанные с влиянием конкретного лидера на страну при жизни и после его кончины по естественным причинам, а также в тех ситуациях, когда происходили покушения на жизнь лидеров, удачные и неудачные. Наконец они отразили результаты через операционализируемые переменные – в измеряемых числовых показателях (например, темпы экономического роста) или в составлении шкалы (например, шкалы государственных институтов – от автократий с минимальными ограничениями до демократий с максимальными ограничениями лидерства).

Для того, чтобы применить этот подход к моему исследованию общенациональных кризисов, нам потребуются операционализируемые параметры результатов и постулируемых факторов, которые мы рассматривали, в том числе таких, как «признание», «принятие ответственности», «национальная идентичность», «свобода от ограничений», «терпение в преодолении неудач», «гибкость», «честная самооценка», «изменение или отсутствие изменений» и «успех или неудача в преодолении общенационального кризиса». Возможными отправными точками для составления таких параметров могут стать сведения из баз данных социальных наук, к примеру, из «Всемирного обзора ценностей» (под руководством Рональда Инглхарта), «Обзора экономических ценностей», «Европейский социального обзора», «Экономического и социального обзора Азии и Тихоокеанского региона», книг Герта Хофстеде, Михаила Минкова[115] и других ученых. Я приложил некоторые усилия по работе с этими источниками данных для составления операциональных параметров к некоторым моим переменным, но потом пришел к мысли, что здесь требуется масштабный проект, выходящий за нарративные рамки этой книги, написание которой отняло у меня шесть лет даже без количественных исследований. Такие количественные подходы следует разрабатывать не только для общенациональных кризисов, которые обсуждаются в данной книге, но и для кризисов индивидуальных, о которых говорилось в главе 1. Да, психологи уже используют в своей практике ряд переменных, охарактеризованных в главе 1 как влияющие на результаты индивидуальных кризисов, но предстоит еще многое сделать в этой области. Посему те же ограничения нарративного изложения, которые затрагивают мое исследование общенациональных кризисов и действуют для большинства исторических исследований лидерства, также применимы к основной массе исследований индивидуальных кризисов.