Кривая империя. Книга 3 - [18]
Милославские и Хитрово расправились с партией Нарышкиных и собрались спокойно править. Нужно было закрепить престолонаследие, потому что за больным Федором мог последовать только умалишенный Иоанн. На этом правление Милославских легко пресекалось. Стали они сватать царя и хотеть наследника престола. Но царь решил эту проблему сам и вопреки партийной воле.
Однажды, с трудом переступая распухшими ногами в крестном ходе, Федор приметил в толпе симпатичную девицу. Это была Агафья Семеновна Грушецкая, племянница думного дьяка. Немедленно последовал приказ никому Агафью не отдавать. После коротких придворных интриг, в июле 1680 года состоялась свадьба. Дворянин Языков — «глубокий московских площадных и дворцовых обхождений проникатель», торопивший свадьбу и оклеветанный Милославскими, пошел на взлет, а Милославские — соответственно — получили указание не являться ко двору. Языков, его друг Лихачев и молодой боярин Василий Васильевич Голицын составили ближний круг больного царя. Это правительство занялось тяжбами с польским двором, разборками с бывшим гетманом Дорошенко и войной с Турцией.
Несколько лет назад Дорошенко, косившего в сторону Турции, вроде бы успокоили, забрали у него булаву и прочие знаки отличия. Но турецкий султан провозгласил новым гетманом своего пленника Юрия Хмельницкого. Хмельницкий, крымский хан и турецкий командующий Ибрагим-бей осадили гетманскую столицу Чигирин. На помощь осажденным явились промосковский гетман Самойлович и князь Ромодановский. Они ударили в тыл туркам и нанесли им страшное поражение. Одних только янычар — султанских гвардейцев — похоронили четыре тысячи.
Через год 11 августа 1678 года новая турецкая осада имела успех, Чигирин был сожжен отступающими казаками, столица Богдана Хмельницкого была уничтожена его младшим сыном.
Дипломаты кое-как утихомирили султана уступкой юго-западной части Украины, но все остальные окраины начали потихоньку дымиться. Волновались башкиры, самоеды не хотели платить ясака, киргизы грабили пограничные поселения, якуты и тунгусы увиливали от налогов, русские тоже бунтовали против местных начальников. Царствование Федора было, впрочем, достаточно гуманным. Отменили отсечение членов у преступников, женщин за убийство грубых мужей стали миловать при согласии на пожизненное пострижение в монастырь. Запрещено было допрашивать священников о грехах раскаивающихся прихожан — это уж и вовсе придумали в духе Хельсинки!
Молодой царь торопился, жить ему оставалось немного. Правительство подготавливало финансовую реформу. Федор созвал думу и уничтожил местничество на государственной службе, — объемистые разрядные книги, за которые Писец отдал жизнь, Историк отдал бы душу, а я — новогоднюю премию, — запылали прямо в дворцовых сенях. Царь собирался провести также реформу армии. То есть, эволюция была налицо, а революции можно было бы избежать, дай бог нашему Федору здоровья. Историк прямо умилялся перечисляя проекты молодых реформаторов: введение гражданских чинов, основание высшего училища, сиречь академии! Уже были назначены 8 монастырей для обеспечения семи факультетов гуманитарного и одного естественного профиля, уже разрабатывался их внутренний распорядок, уже договорились, что можно преподавать всё, что не запрещено, и сжигать живьем преподавателей и их учеников, коль скоро в таком ученом месте заведутся ереси и чернокнижные факультативы. Все государственные запасы книг передавались в единую академическую библиотеку, запрещалось держать домашних учителей иностранного языка — желающие должны были в академии учиться единообразному произношению. И бюджетная строка под это славное дело уже была готова. Вот вам и университет, без Петра, без графа Шувалова, без немцев и французов, при обычном русском мальчишке Я недоумевал, но Историк вычислил подвох — это церковь наша подбивала базис под мечту об инквизиции. Появлялся инструмент для разбирательства: чуть что не так, и пожалуйста, — «виновен в неправославии». На костер!
А надо сказать, наш русский костер решительно отличается от европейского, пионерского костра с центральным столбом, к которому наглядно привязывается еретик. Наш костер более вместителен, интимен, органичен. Называется он «сруб». И строится в виде избушки без курьих ножек и крыши. Происходит сруб не от изобретательности инквизиторов, а от оплошностей русского быта. Святая Ольга, как мы помним, первой использовала загоревшуюся баньку для наказания нахальных древлян.
На полезной площади внутри сруба могут — в зависимости от задачи — уютно разместиться и один почетный саламандр, и целая стая поджариваемых рядовых ящериц. Есть у сруба еще одно достоинство: казнимые привязываются к его внутренним стенам и образуют некий кружок последнего общения. Проклятого раскольника протопопа Аввакума Петрова сжигали с двумя его товарищами, правда беседовать с ними он не мог, потому что у них были отрезаны языки, а сам Аввакум возносил к небу отборный мат, адресованный царю Алексею Михайловичу, уже покойному. Никон при этом почему-то был забыт. В смысле интимности старорусский огненный сруб похож на современную индийскую виселицу: во время казни приговоренный корчится внутри и не смущает нежную публику непристойными телодвижениями:
Роман-хроника охватывает период русской истории от основания Руси при Рюрике до воцарения Михаила Федоровича Романова (862-1634). Читателя ждет в этой книге новый нетривиальный ракурс изображения хрестоматийных персонажей истории, сочный бытовой язык, неожиданные параллели и аналогии. В романе практически отсутствуют вымышленные сюжетные линии и герои, он представляет собой популярный комментарий академических сведений. Роман является частью литературно-художественного проекта «Кривая Империя» в сети INTERNET.http://home.novoch.ru/-artstory/Lib/ E-mail:.
Хроника государства Российского от возникновения до наших дней. Художественное исследование русской национальной этики.Мы часто рассуждаем о нелегкой судьбе России и русского народа. Мы пытаемся найти причины русских бед и неустройств. Мы по-прежнему не хотим заглянуть внутрь себя… Уникальное расследование Сергея Кравченко анализирует удивительные, а порой и комические картины жизни Государства Российского с 862 года до наших дней. Наберемся же духу объяснить историю нашей страны житейскими, понятными причинами.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История создания первой русской печатной книги, поданная под острым соусом юмора с перцем.
7068 год от Сотворения Мира уместились почти все события этой книги. Осенью, в ноябре Иван Грозный разругался в очередной раз с боярством, духовенством и уехал на богомолье. В этом походе по лесным монастырям он впервые заметил недомогание своей любимой жены Анастасии. То, что произошло потом, так натянуло нить, а лучше сказать — тетиву русской судьбы, что по-всякому могло дальше получиться. Еще неизвестно при каком государственном устройстве мы бы сейчас жили, пойди дело по-другому…
Грозный пожаловал лицензию на уральский и сибирский промысел семейству купцов Строгановых, — решил посмотреть, что из этого выйдет? Не опасно ли для здоровья путешествовать в места, столь отдаленные? Остережет ли путника от туземной нечисти крест православный? Можно ли там дышать? Водится ли еда? Пьется ли вода? Нет ли невесомости? Сверху ли небо? Снизу ли земля? Восходит ли солнце из-за всей Сибири или только из-за Камня?Вот такие были вопросы, и хотелось их прояснить.
Небольшая книга об освобождении Донецкой области от немецко-фашистских захватчиков. О наступательной операции войск Юго-Западного и Южного фронтов, о прорыве Миус-фронта.
В Новгородских писцовых книгах 1498 г. впервые упоминается деревня Струги, которая дала название административному центру Струго-Красненского района Псковской области — посёлку городского типа Струги Красные. В то время существовала и деревня Холохино. В середине XIX в. основана железнодорожная станция Белая. В книге рассказывается об истории этих населённых пунктов от эпохи средневековья до нашего времени. Данное издание будет познавательно всем интересующимся историей родного края.
У каждого из нас есть пожилые родственники или знакомые, которые могут многое рассказать о прожитой жизни. И, наверное, некоторые из них иногда это делают. Но, к сожалению, лишь очень редко люди оставляют в письменной форме свои воспоминания о виденном и пережитом, безвозвратно уходящем в прошлое. Большинство носителей исторической информации в силу разнообразных обстоятельств даже и не пытается этого делать. Мы же зачастую просто забываем и не успеваем их об этом попросить.
Клиффорд Фауст, профессор университета Северной Каролины, всесторонне освещает историю установления торговых и дипломатических отношений двух великих империй после подписания Кяхтинского договора. Автор рассказывает, как действовали государственные монополии, какие товары считались стратегическими и как разрешение частной торговли повлияло на развитие Восточной Сибири и экономику государства в целом. Профессор Фауст отмечает, что русские торговцы обладали не только дальновидностью и деловой смёткой, но и знали особый подход, учитывающий национальные черты характера восточного человека, что, в необычайно сложных условиях ведения дел, позволяло неизменно получать прибыль и поддерживать дипломатические отношения как с коренным населением приграничья, так и с официальными властями Поднебесной.
Эта книга — первое в мировой науке монографическое исследование истории Астраханского ханства (1502–1556) — одного из государств, образовавшихся вследствие распада Золотой Орды. В результате всестороннего анализа русских, восточных (арабских, тюркских, персидских) и западных источников обоснована дата образования ханства, предложена хронология правления астраханских ханов. Особое внимание уделено истории взаимоотношений Астраханского ханства с Московским государством и Османской империей, рассказано о культуре ханства, экономике и социальном строе.
Яркой вспышкой кометы оказывается 1918 год для дальнейшей истории человечества. Одиннадцатое ноября 1918 года — не только последний день мировой войны, швырнувшей в пропасть весь старый порядок. Этот день — воплощение зародившихся надежд на лучшую жизнь. Вспыхнули новые возможности и новые мечты, и, подобно хвосту кометы, тянется за ними вереница картин и лиц. В книге известного немецкого историка Даниэля Шёнпфлуга (род. 1969) этот уникальный исторический момент воплощается в череде реальных судеб: Вирджиния Вулф, Гарри С.
Мы часто рассуждаем о нелегкой судьбе России и русского народа. Мы пытаемся найти причины русских бед и неустройств. Мы по-прежнему не хотим заглянуть внутрь себя… Уникальное расследование Сергея Кравченко анализирует удивительные, а порой и комические картины жизни Государства Российского с 862 года до наших дней. Наберемся же духу объяснить историю нашей страны житейскими, понятными причинами. Вглядимся в лица и дела героев былых времен. Посмотрим на события нашего прошлого с позиций простого человека. Сколько на самом деле жен и наложниц было у князя Владимира? Правда ли, что Иван Грозный венчался с Марией Ивановной, не разводясь с Анной Колтовской? Умер ли Александр I в Таганроге или стал сибирским отшельником и долгие годы прожил в покаянии? Кто на самом деле расправился с Иваном Сусаниным и почему?