Критика психологической толерантности - [21]

Собственно, о матриархальной искусственности построения жизненного пространства в СССР говорит и другой мультфильм (если его рассматривать, как психический продукт, как это и делает данное исследование) «Кот Леопольд». И в «Ну погоди» и в «коте Леопольде» мы видим деградацию символа – очищающего, уничтожающего психопатологию – волка и кота. О деформации символа волка, очищающего пространство от психопатологического материала, говорит, в том числе и его образ глупого, примитивного и ведущего нездоровый образ жизни. Образ кота Леопольда более позитивен и в первую очередь потому – что он в отличие от волка не стремится уничтожить психопатологию (символизированную мышами), а стремится перевоспитать патологический материал (символизируемый мышами) и направить его развитие в нужное русло. Собственно оба эти мультика и показывают с символической точки зрения особенности бессознательных установок советской коллективной психики – ресурс очищения и уничтожения психопатологии (мышей и зайца, которые по сути лунные) был осмеян и окрашен в негативный социальный элемент (собственно, поэтому многие люди и перестали им пользоваться, так как коллективная психика наложила на него табу и стала ассоциировать и воспринимать людей, пользующихся этим ресурсом как негативно эмоционально окрашенную социальную группу). И его попробовали заменить новым подходом по отношению к психопатологиям, который символизирует собой поведение кота Леопольда. Патопсихологический элемент попытались перевоспитать и исправить, применив к нему психологическую толерантность. Конечно, на коллективным уровне ничем хорошим это не закончилось, ибо не возможно исправить некоторый вид психопатологий, что и подтверждает современная Россия – процент алкоголизависимых, наркоманов, душевнобольных запредельный. Посему можно отметить, что бережное и трепетное отношение (психологически толерантное) к психопатологии способствует ее дальнейшему распространению внутри психического пространства и еще более выраженному психическому инфицированию коллективного бессознательного пространства.

Итак, рассматривая эти два мультика, как психический продукт, мы видим, что советская психика является искусственной психической системой, которая не является воплощением нормальной природы человеческой психики. Напомню, что эта искусственность во многом связана с общей одержимостью современной человеческой коллективной психики установками матриархальных психических измерений. А матриархальное психическое измерение встает на путь искусственности потому – как и любимое чадо Великой Матери (главная ее ценность в недрах коллективной психики, на которого она проецирует «светлый полюс» материнства – инцестуозную любовь) по вполне понятным причинам (потому – как инцестуозная любовь Великой матери в принципе ведет к патопсихологическому развитию психики) очень часто является психопатологическим элементом, которого, как тормозящий элемент коллективной психики, сама психика старается уничтожить, обездвижить, как активную психическую единицу, инфицирующую остальное коллективное психическое пространство. И вот как раз в этом месте и начинается деформация нормальной природы человеческой психики. Великая Мать, через людей, которые одержимы ее бессознательными установками (которыми в том числе являются и люди искусства, политики, изобразительного искусства, педагоги, психологи, режиссеры, философы, лидеры разнообразных современных неформальных течений. Но более одержимы данными установками, так называемые среднестатистические люди, являющиеся сами продуктом коллективной бессознательной установки и продолжающие ее развивать и укреплять через своих детей.) не дает уничтожить, как активную психическую единицу патопсихологический элемент, так как он невероятно ценен для Великой Матери, применяя к нему подход психологической толерантности, что естественно ведет к патологизации коллективного психического пространства.

Собственно, именно это движение от нормальной человеческой психической природы в сторону искусственности, психопатологизации и показано в современном варианте сказке «Волк и семеро козлят». В изначальном своем варианте (который и есть нормальный, не искусственный, не деформированный современным человеком) сказка и заканчивалась на том, что Волк – символ очищения от психопатологии, уничтожает семерых козлят – семь грехов, семь психопатологических вариантов «развития» человеческой психики. Саму козу, козла – дьявола, порождающего психопатологию, волк – очищающий от психопатологий символ, убить не может что и понятно. Но обесточивание в данном случае происходит через уничтожение его деятельности – 7 грехов. Таковы четкие границы деятельности очищающего от психопатологий символа Волка – уничтожаются сами психопатологии, но не их источник. Итак, такой конец сказки (иллюстрирующей особенности функционирования коллективной психики) является нормальным и единственно верным. А вот то, что Волк вспарывает себе брюхо и козлята – семеро смертных грехов получают свободу не является нормальной концовкой сказки