Кристина. Путь к мечте - [13]
Машина въехала во двор красивого богатого дома на окраине Парижа.
– Ты уверена, что нас тут ждут? – забеспокоился Петр.
– Конечно, я вчера звонила и подтверждала время. Не дрейфь, богатые и знаменитые, такие же люди, как и мы с тобой. Просто им повезло больше.
– Ну не знаю, не хотелось бы чтобы мне так везло. Ходить везде с охраной, и прятаться от надоедливых папараций. Нет мне и так нравиться моя жизнь.
– Надоедливых папараций, – рассмеялась Кристина, – это ты нас имеешь в виду. Слава Богу, мы пока еще никого с тобой не преследовали.
– Господин министр, скажите, как вы относитесь к вопросу эмиграции. Ведь в данный момент это реальная проблема, которая волнует большинство граждан ЕС. При нынешней экономической ситуации и растущей безработице есть ли у правительства конкретные пути решения данного вопроса. – Кристина в упор смотрела на Жана де Монтеню.
– Конечно этот вопрос, сейчас очень актуальный, и мы прилагаем все усилия для его решения. В парламенте уже зарегистрированы ряд законопроектов, направленных на улучшение работы иммиграционных служб. А в этом году мы планируем ввести ряд ограничений, для въезда на территорию ЕС иностранцев, тем самым сохранив рабочие места для местного населения.
– А как же права человека. Не думаете, что описанные вами меры могут быть резко раскритикованы вашими оппонентами из оппозиции?…
«Напыщенный индюк», – прошептала Кристина, садясь в машину.
– А, по-моему, у тебя все получилось, он даже не нервничал. Ты его так очаровала, что к концу беседы он уже «ел из твоих рук».
– Может быть, но это только ухудшает мое впечатление. Я думала, в правительстве должны быть умные люди. А этот, отвечал как робот, наизусть заученными фразами. Хоть бы раз включил мозги, а ты слышал, как он восхищался президентом.
– Извини, это ты у нас полиглот, я лично ничего из вашего разговора не понял. Мое дело было следить, чтобы вы прекрасно смотрелись в кадре. И, по-моему, я справился. Ты была великолепна. Я уже столько раз слышал, как ты щебечешь то по-итальянски, то по-английски, то по-французски, но каждый раз поражаюсь, как у тебя это получается. Такое впечатление, что это все родные тебе языки, я даже акцента никогда не замечал.
– Если долго тренироваться, акцент почти не заметен. А что до того, что они родные. Знаешь, я иногда ловлю себя на том, что начинаю думать на другом языке. Наверное, это потому, что мне нравиться, каждый раз вживаться в новый мир слов и звуков. Это так здорово, как будто слушаешь игру на разных инструментах. Например, французский – это флейта, такая тихая и мелодичная. Итальянский – это скрипка, быстрая и немного пронзительная, а английский – скорее всего, похож на фортепьяно, такое конкретное и громкое.
– Да ты у нас романтик, я и не замечал, – улыбнулся Петр.
– Скоро будем в аэропорту, ты лучше посмотри в окно, когда мы еще будем в Париже. Как же я буду скучать.
– Тебе нравится этот город? Ты всегда с таким восторгом о нем говоришь. – Петр с любопытством смотрел на Кристину, словно открывая в ней что-то новое.
– Да я люблю Париж. Жаль, что мы так быстро уезжаем, я бы тебе показала все свои любимые места. Ты не представляешь как там красиво, – девушка мечтательно всматривалась в любимые черты, проплывающего мимо, города.
– Представляю. Но если честно я хочу домой.
– Неужели, тебе не нравиться путешествовать?
– Путешествовать нравиться, но здесь мы по работе. Вот когда мы с Еленой лазим по горам или сплавляемся по реке, вот это путешествия.
– Я и забыла, что ты предпочитаешь экстрим-туризм, – рассмеялась Кристина.
– Да не такой уж и экстрим. Просто нам нравиться, когда людей и машин вокруг поменьше.
Самолет взметался ввысь, а Кристина, вглядываясь в исчезающие за окном родные сердцу картины, думала: может и вправду она когда-то жила здесь и видела все это на яву, а не во сне. Может быть, этот город был когда-то ее домом.
Рим. Город поражал своей величественной красотой. Везде куда не посмотри, были старинные здания церкви и статуи. Казалось, этот город заснул где-то в позапрошлом веке и теперь ни как не хотел просыпаться. И только обилие современных машин на улицах, немного напоминало о реальном времени.
– Слушай, а Италия нравиться мне даже больше Франции, по крайней мере, здесь намного теплее. – Петр увлеченно рассматривал город, мелькающий за окном автомобиля.
– Просто сейчас лето, а во Франции мы были весной, – ответила девушка.
– А я и забыл, Париж вне конкуренции, – улыбнулся Пьер.
– Точно, – решительно ответила Кристина.
– Благодаря проекту мы скоро облетим весь Мир.
– Жалко, что только времени на знакомство с достопримечательностями не хватает, – вздохнула Кристина.
– Да наш Карл совсем сбесился. Утром прилетели вечером интервью и назад в самолет. Не знаю, как тебе удалось его уговорить на утренний рейс.
– А я просто соврала, что билетов нет, а Светка подтвердила, – улыбнулась Кристина, – надо же хоть поужинать в Риме, а то совсем не будет, что вспомнить.
– Вот заговорщицы, а я уже думал, что отношение к тебе режиссера изменилось в лучшую сторону.
– Дождешься, как же, я ему и так поперек горла со своей популярностью. Если бы он мог, давно бы уволил меня.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.