Крис и Шанелька - [41]

— Мальчик! Ты там, у стенки! Сюда подойди! К телевидению!

Вытирая руки тряпкой, к ним подошел парнишка, в забрызганном краской комбинезоне на три размера больше себя.

— Ну? — спросил, как бы нехотя, но было видно — ему интересно.

— Ты там рисуешь, да? Баллончики, краска. А если мы нашего орла покрасим в синий? Нелечка, ты как? Это же чудесно получается! — В погоне за синей птицей!

— Если перья не слипнутся, — Шанелька краем глаза продолжала видеть далекого Костика Черепа, тот встал мертво, а рядом быстро что-то говорила недовольная Катерина-Катишь, указывая корзинкой на пляж.

— Не слипнутся, — заверил парень в комбинезоне, — то новые краски, оттенок дадут, фактуру не портят.

Он оглянулся на зрителей, сунул руку в глубокий карман, погремел там, вытаскивая и прижимая к груди заляпанные краской цветные баллончики, они гремели, как пустая посуда. Повертел в руках один и сунул его Крис. Прочие снова покидал в бездонный карман.

— Ах, — сказала за спинами Ирина, — ах, птица, это же… Это же фламинго. Эдика Решетилова. Который лебедя. Крыло. Ах!

Мальчик, уже направляя баллончик на вытянутое крыло, с жалостью посмотрел на странную сухопарую тетку.

— Какое фламинго, — поправил свысока, — орел это. Ягнятник. Я таких в зоопарке ялтинском рисовал, когда в художке учился. Еще грифов-стервятников.

— Ахахаха, — зашлась Ирина, маша рукой телеоператорам, — да не слушайте. Его. Меня. Я не о том вовсе. Это я вспомнила просто. Ах, девочки. Ну, Крыло же. Лебедя. В углу сидел.

Она смешалась и умолкла. Шанелька стояла, взгромоздив орла на белые перила, голова кружилась от запаха краски и сверкания солнца, и казалось ей, она, как кэрролловская Алиса, попала куда-то, и вляпалась. Туда, где все становится страньше и страньше и можно уже не удивляться. Ртутным плавкам на худом заду Костика Черепа, коробке с виноградом от Вовы Великолепного, догадкам внезапной Ирины и неутомимому глиняному человеку — он, отбежав на песчаную проплешину, развлекался тем, что с разбегу становился на руки, неловко дергая в горячем воздухе серыми ногами, а член его, похожий на испорченную жарой сосиску, мотался вверх и вниз между тощих бедер. На фоне его кульбитов стремительная покраска орла казалась делом заурядным, почти домашним. Ну, стоим, орла красим.

Поворачивая птицу, она представила, как станет рассказывать девочкам в библиотеке: это было, когда мы на набережной орла красили в синий цвет, для телевидения, после фотосессии с обнаженными дядьками, ну, когда мне еще фотограф предложил войти в долю, если у меня вместо купальника будут одни труселя, желательно, стринги. Ну, вы понимаете…

Потому она совершенно не удивилась, разглядев в толпе гуляющих знакомую бейсболку на олечкиной голове и рядом — Диму Фуриозо, в его тропических шортах и распахнутой по случаю сильной жары рубашке. Ирина, подпрыгивая, замахала рукой, покрикивая и восклицая.

Шанелька шагнула назад и встала за блестящими крыльями цвета электрик. Лицо сделала равнодушным донельзя. Она сама сказала тогда Крис, если даже увижу его, то ничего на челе моем не отразится. Было, мол, и было. И прошло. И отлично. Главное, чтоб сам не стал в лицо заглядывать и с разговорами о прошлой ночи соваться. А то Крис та еще амазонка. Вдруг и правда, кохтями Диму распишет. На радость телевизионщикам.

Дима подошел, тащимый за руку шумной Ириной, с другой стороны прыгала от избытка молодости и здоровья Олечка. Посмотрел на равнодушное лицо Шанельки, открыл было рот, но сказать ничего не успел.

— Давайте уже, — скомандовал хмурый, мокрый от пота дядька на платформе, — время, девочки!

— Сегодня мы с вами увидим, как совершаются приключения, — затараторила Ирина, значительно улыбаясь и подтаскивая Диму поближе, — новомодное слово квест, пришедшее в нашу жизнь из компьютерной виртуальной жизни, игровой жизни, становится привычным, но не теряет своего очарования. Игры любят все. И в наше интересное время совсем не нужно возвращаться в детство, чтоб позволить себе — играть. Напротив. Новые умения, наработанные во взрослой жизни, сделают приключения более настоящими. Вы уже познакомились с некоторыми участниками большого летнего квеста «В погоне за синей птицей» команд стрит-челленджа со всей России, и даже… из Европы! А эта часть нашей передачи посвящена тому, что окружает игру, кто, так сказать, составляет свиту, шлейф мужественных участников. Вот журналисты столичных изданий. Глянцевого журнала Эсквайр. И э-э-э… — Эсквайр! Нелли Клименко и Кристина Неверова. Пожалуйста, Кристина, скажите несколько слов нашим телезрителям. О впечатлениях.

Она сунулась ближе к свежепокрашенному орлу, тыкая в девочек микрофоном, но Крис отступила, выталкивая вперед Шанельку.

— Нелли, — не растерялась Ирина, — ваши впечатления? Ваши планы?

Повисла медленная, длинная, бесконечная, как показалось онемевшей Шанельке, пауза. Но поодаль, за смеющейся Олечкой и серьезным Димой, за тележкой с мороженым, на фоне аккуратного здания отельчика, стоял Костик Черепухин, с растерянно-вызывающим видом выставляя небритый подбородок. А рядом с ним усталая женщина, в косынке на обычных волосах, в обычном купальнике, та, которая теперь занимает место Шанельки, потому что, по прощальным признаниям Черепа, Шанелька не потянула, не стала, не соответствовала. Разочаровала. Наверное, ей он в ночных беседах горько жалуется сейчас на то, какая же Шанелька не та и не то, как жаловался на своих предыдущих возлюбленных. А Шанелька — верила и кивала. Ей вдруг, на излете бесконечной паузы, которая длилась всего секунду, хотя для нее — почти целую жизнь, стало ужасно жаль тех, отвергнутых раньше, и Катерину-Катишь, ей теперь тащить на себе истерики Костика, выбрыки Костика, нервные срывы, перепады настроения и прочую лабуду. А раз ничего не изменить, то пусть они оба увидят, что Шанелька — не пустое место. Может быть после, когда-нибудь, Катерина поймет.