Крейсер «Улисс» - [25]

Но виновным в том, что такое случилась именно так, а не иначе, был Карслейк.
Sub-Lieutenant Carslake's presence there, on top of the Carley floats', directing the handling of the port wire, represented the culmination of a series of mistakes.	Присутствие младшего лейтенанта Карслейка среди спасательных плотов, где он руководил работами по подъему левого трала, явилось следствием целого ряда ошибок.
A mistake on the part of his father, Rear-Admiral, Rtd., who had seen in his son a man of his own calibre, had dragged him out of Cambridge in 1939 at the advanced age of twenty-six and practically forced him into the Navy: a weakness on the part of his first C.O., a corvette captain who had known his father and recommended him as a candidate for a commission: a rare error of judgment on the part of the selection board of the King Alfred, who had granted him his commission ; and a temporary lapse on the part of the Commander, who had assigned him to this duty, in spite of Carslake's known incompetence and inability to handle men.	Первой из них была ошибка его отца, отставного контр-адмирала, который, полагая, что сын одного с ним поля ягода, в 1939 году забрал его из Кембриджа в далеко не юном возрасте (Карслейку-младшему стукнуло уже двадцать шесть) и, в сущности, навязал свое чадо флоту. Вслед за первой последовали другие ошибки: недостаточная принципиальность командира корвета, первого начальника Карслейка (знакомый его отца, он, грешным делом, представил Карслейка к офицерскому званию); недосмотр аттестационной комиссии на "Кинг Альфреде", которая присвоила ему такое звание; наконец, промах старшего офицера "Улисса", назначившего его на эхо-заведование, хотя он и знал о некомпетентности Карслейка и его неумении командовать людьми.
He had the face of an overbred racehorse, long, lean and narrow, with prominent pale blue eyes and protruding upper teeth.	Лицо Карслейка, точно у сверхпородистой лошади, было длинное, худое и узкое, с бледно-голубыми глазами навыкат и торчащими вперед верхними зубами.

Below his scanty fair hair, his eyebrows were arched in a perpetual question mark: beneath the long, pointed nose, the supercilious curl of the upper lip formed the perfect complement to the eyebrows.	Белокурые волосы жидки, брови изогнуты в виде вопросительного знака. Под длинным, острым носом, под стать бровям, изгибалась верхняя губа.
His speech was a shocking caricature of the King's English: his short vowels were long, his long ones interminable: his grammar was frequently execrable.	Речь его представляла собой пародию на язык, каким говорят нормальные англичане: краткие гласные у него получались, долгими, а долгие -бесконечными, да и с грамматикой он не всегда был в ладах.
He resented the Navy, he resented his long overdue promotion to Lieutenant, he resented the way the men resented him.	Он лютой ненавистью ненавидел флот, ненавидел начальство, медлившее с представлением его к очередному званию, ненавидел матросов, которые платили ему той же монетой.
In brief, Sub-Lieutenant Carslake was the quintessence of the worst by-product of the English public school system.	Словом, младший лейтенант Карслейк воплощал в себе все самое порочное, что порождала английская система привилегированных частных школ.
Vain, superior, uncouth and ill-educated, he was a complete ass.	Тщеславный заносчивый мужлан и недоучка, он стал посмешищем экипажа.
He was making an ass of himself now.	Он и теперь выставлял себя на посмешище.
Striving to maintain balance on the rafts, feet dramatically braced at a wide angle, he shouted unceasing, unnecessary commands at his men.	Забравшись на спасательные плоты, широко расставив ноги для лучшей устойчивости, он кричал, отдавая матросам бессмысленные, ненужные распоряжения.
C.P.O. Hartley groaned aloud, but kept otherwise silent in the interests of discipline.	Главный старшина Хартли стонал, но, соблюдая субординацию, вслух не произносил ни слова.
But A.B. Ferry felt himself under no such restraints.	Зато матрос I класса Ферри чувствовал себя гораздо раскованней.
"'Ark at his Lordship," he murmured to Ralston. "All for the Skipper's benefit."	- Глянь на их сиятельство, - обратился он к Ральстону. - Перед командиром так и распинается, землю роет.
He nodded at where Vallery was leaning over the bridge, twenty feet above Carslake's head. "Impresses him no end, so his nibs reckons." "Just you forget about Carslake and keep your eyes on that wire," Ralston advised. "And take these damned great gloves off.	Он кивнул в сторону Вэллери, стоявшего на мостике метрах в шести от Карслейка. - И, наверно, думает: "До чего здорово это у меня получается!" - Оставь Карслейка в покое. Лучше за шкенгелем следи - посоветовал ему Ральстон. -Да сними ты эти проклятые рукавицы.
One of these days------"	А не то...
"Yes, yes, I know," Ferry jeered. "The wire's going to snag 'em and wrap me round the drum." He fed in the hawser expertly. "Don't you worry, chum, it's never going to happen to me."	- Знаю, знаю, - насмешливо перебил его Ферри. -А не то их зацепит тросом, и меня намотает на барабан лебедки, - добавил он, ловко подавая трос. - Ничего, корешок, с кем с кем, - а уж со мной-то этого не произойдет.