Крепость Россия: Прощание с либерализмом - [40]

Я думаю, что если открыть все границы, как это есть сейчас, то, конечно, ничего собственного в ближайшее десятилетие не создать, тогда Россия просто падет. То есть, с одной стороны, мне представляется, что без автаркического пути развития Россия обречена. В этом я согласен с Юрьевым. А с другой стороны, это необходимо только для того, чтобы местные «левши» получили квалификацию и начали создавать нечто похожее на мировой уровень. Когда японцы выходили из изоляции, то они посылали своих специалистов изучать производство «сантари»◦— лучших в мире виски, «кодака»◦— во Францию, организацию военного дела◦— в Пруссию. Вот как смотрело маленькое государство на весь этот большой мир. Автаркия, предшествующая три века, уже помогла создать «Мицубиси», «Мицуи».

Еще в 1992 году Ельцин говорил, что у нас будет 37 ударных отраслей◦— знаний, экономических напряжений. Потом осталось 17, потом 7, потом 5, потом они вообще исчезли и в настоящий момент отсутствуют. И вот в этой ситуации нам еще остается закрыться?! Тогда мы вылезем через 50 лет, заросшие мхом, и полностью потеряем всяческое зрение в мире. Мне представляется, что для того, чтобы закрыть национальные границы тем или иным способом, мы должны понять, для чего мы это делаем. И должны делать для того, чтобы вырастить собственных чемпионов современного глобального развития. Вот пример: 1993 год, совсем недавно потеряв четверть своего рынка, Финляндия создает «Нокиа». Если в России есть подобное, тогда необходима полная закрытость, чтобы только свою «Нокиа» покупали. Иначе ничего не получится в дальнейшем в мировом развитии. А без этого все остальные аргументы построены на песке.

Хазин: Единственной моделью в истории, которая была основана на принципиальной открытости, была модель британская. Все остальные модели, включая американскую, были построены на изоляционизме. И я думаю, когда мы говорим об автаркии, применять все-таки бирмано-албанский вариант не очень корректно. Если мы будем закрывать тот процесс, который имеем на сегодняшний момент в экономике, ту качественную деградацию, то, безусловно, ускорим эту деградацию в колоссальной степени. Это понятно. Речь идет именно о том, что нужна автаркия при условии резкого изменения в содержании экономической политики. Тем более, что Россия, в принципе, до последнего времени имела в том или ином виде технологии базовые, передовые. Это особенность постсоветская. Мы не можем производить конкурентоспособных тостеров, но имеем технологии, которые позволяют заниматься космосом. У нас не было конкуренции потребительского рынка. В этом смысле, кстати, пример Третьего рейха, на мой взгляд, абсолютно корректен.

Уткин: Два слова. История Британии мне известна. Вы знаете, в 1800-е годы Манчестер начал ощущать, что не лучший в мире «Харрис» делается в Англии, а лучше и дешевле делают немцы. Первое, что последовало,◦— колоссальная кампания дискредитации. Это чистая психология. А потом наступает 1900 год и Джозеф Чемберлен вводит самые настоящие автаркические законы, которые перекрывают американцам и особенно немцам дорогу на британский рынок. Так оно и было. Но хочу сказать, что англичане постоянно следили за степенью своего отставания от США и от Германии. Потому-то они и вступили в Первую мировую войну. Поскольку увидели, что иного способа сокрушить германское могущество нет. Но я ещё раз хочу сказать: может, некорректно говорить об Албании, но можно представить себе Германию и Францию, представить себе 1900 год. Джозеф Чемберлен произвёл революцию: впервые Британия заявила о том, что она закрывается. Она прикрывала свою национальную индустрию. Это исторический факт.

Юрьев: Конечно, когда я говорю про автаркию, то не имею в виду отказ от использования образцов. Безусловно, это необходимо всячески стимулировать. И таким способом, каким делал Сталин, и таким, которым делал Пётр I, и разными другими. В этом смысле для меня автаркия является не конкретным руководством к действию, а скорее ценностным базисом. Внешний мир нужно воспринимать как место, где свищут пули. Это не значит, что ты не можешь высовываться. Если нет источника воды, ты вынужден за водой ходить. Но ты ни в какой момент не должен, расслабляться. Ты должен понимать, что если есть возможность не высовываться, то лучше не высовываться. А когда нет возможности не высовываться, тогда надо высовываться. Это, скорее, исходная позиция. Есть у нас тостер или нет◦— в современном мире эта проблема решается крайне просто. Купил завод по производству тостеров вместе с лицензией◦— и у тебя есть тостер. Да еще управляющего компанией нанимаешь.

Теперь второй момент. Пример Албании и Бирмы абсолютно корректен, но надо понимать, что есть некое различие, вовсе не мною подмеченное. На самом деле я в качестве идейной базы брал известное, но несправедливо забытое у нас экономическое учение Фридриха фон Листа. В своей центральной книге «Автаркии больших пространств», написанной еще до Первой мировой войны, он обосновывал модель, в которой говорилось, что для страны, начиная с некоей критической массы, размера, автаркия становится и возможной, и желательной. А до достижения этого критического размера◦— и невозможна, и нежелательна. Он считал, что это естественное стремление любой большой нации. Страна размером даже с Бирму◦— это немаленькое государство, 40 миллионов населения, но все-таки она в автаркическом режиме существовать просто не может. Причина этого совершенно очевидна. Я не беру особенности бирманского режима. Но какой бы там ни был режим, даже гениальный, он не может существовать. Есть некие отрасли промышленности, где производится малое количество крупных изделий. Например, атомных реакторов. Производство становится рентабельным, если ты делаешь в год хотя бы пять-шесть реакторов. Для того, чтобы сделать их, тебе нужно иметь как минимум 10 атомных станций, иначе столько реакторов просто не нужно. А иметь 10 атомных станций страна с населением в 40 миллионов человек не может. Я специально привожу некий упрощенный пример. Из него понятно, в чем причина критической массы при автаркии. Для производства риса◦— все равно. Поэтому примеры и Бирмы, и Албании корректны, но надо понимать, что Россия от них отличается не только большей здравостью режима (что ещё нужно доказать), а всё-таки ещё и размерами, что является бесспорным.