Кремлевское золото - [73]

Наконец, цель была достигнута, мафия могла облегченно вздохнуть. Было принято решение, что агропромышленная интеграция в СССР уже завершена и потому ничего больше строить не нужно. В 1977 г. была принята Конституция СССР, где утверждалось: экономика страны представляет собой «единый агропромышленный комплекс».

«Проведенное мной по архивам газет «Правда» «Труд» исследование показало, — пишет Ю. Бокарев, — что в ходе обсуждения проекта (имеется в виду проект Конституции — В. К.) никто против этого тезиса не выступил…

В результате, к середине 70-х агропромышленная интеллигенция стала постепенно сворачиваться. Если к 1972 г., как я указывал, в стране было 700 совхоз-заводов, то на начало 1974 г. осталось только 456 агропромышленных объединения.

Торговая мафия могла больше не опасаться за свое существование.

Я не знаю, какие перспективы ожидали бы социализм, если бы агропромышленная интеграция была проведена. Но с ее крушением у социализма никаких перспектив уже не было. Как может выжить экономическая система, в которой сельское хозяйство превратилось в огромную черную дыру, где исчезли субсидии и инвестиции?»

К сожалению, такое положение вещей существовало не только в сельском хозяйстве. Вся экономика страны оказалась опутанной паучьими мафиозными сетями. Те, кто находились у власти, уже не останавливались ни перед какими моральными принципами в погоне за личным обогащением. Нищенское существование народа их не волновало. Не в пример прежним временам, «слуги народа» жирели на глазах у обворованного им же народа. И, как ни странно, народ этот не роптал. Он привык мыслить и жить по двойному стандарту. Он познал хитрую арифметику официальной статистики и научился производить математические операции, перенося эту статистику на реальную действительность.

«А вообще, — думал он, — перекраивая арифметику министерства изобилия, это даже не подлог», — читаем мы у Оруэлла. — «Просто замена одного вздора другим… Статистика в первоначальном виде — такая же фантазия, как и в исправленном. Чаще всего требуется, чтобы ты высасывал ее из пальца. Например, министерство изобилия предполагало выпустить в 4-м квартале 145 миллионов пар обуви. Сообщают, что реально произведено 62 миллиона. Уинстон же, переписывая прогноз, уменьшил плановую цифру до 57 миллионов — чтобы план, как всегда, оказался перевыполненным. Во всяком случае, 62 миллиона ничуть не ближе к истине, чем 57 миллионов или 145. Весьма вероятно, что обуви вообще не произвели. Еще вероятнее, что никто не знает, сколько ее произвели, и, главное, не желает знать. Известно только одно: каждый квартал на бумаге производят астрономическое количество обуви, между тем, как половина населения Океании ходит босиком. То же самое — с любым документированным фактом, крупным и мелким. Все расплывается в прозрачном мире, и даже сегодняшнее число едва ли определишь…»

Пожалуй, для полноты картины следует рассказать о первом человеке государства, в котором все прочие приспосабливались жить по двойным стандартам. Как жилось ему и был ли он доволен своей жизнью? Чтобы понять это, нужно обратиться к очевидцам. Конечно, взгляд человека на ту или иную проблему всегда оказывается субъективным: накладываются его симпатии и антипатии, приятие или отрицание какого-либо явления. Но вкупе с общей картиной реальности мы имеем возможность сделать для себя определенные выводы.

Предлагаю вашему вниманию воспоминания М. С. Докучаева. На протяжении пятнадцати лет он был одним из руководителей 9-го управления КГБ СССР, обеспечивавшего безопасность высших руководителей страны.

«В сравнении со Сталиным совсем другим человеком и государственным деятелем предстает в памяти сотрудников безопасности Н. С. Хрущев, — пишет он в своей книге «Москва. Кремль. Охрана.». — При нем, естественно, офицерам охраны приходилось работать тяжело и очень много. Хрущев беспрестанно ездил по стране и за границу, а это требовало кропотливой подготовки, чрезмерных физических нагрузок. Мало того, Никита Сергеевич всегда был недоволен службой охраны, строго, порой грубо обращался с ней. Он никогда не проявлял заботы об этих людях, которые, не щадя своей жизни, готовы были защищать его в любых условиях и местах его пребывания…

В Москве Хрущев жил на улице Грановского, затем в особняке на Ленинских горах, на загородной даче Горки-IX, а последнее время в Петрово-Дальнем…

Во время визита в Венгрию он посетил военный завод. В состав делегации тогда входил Первый секретарь ЦК Компартии Украины Шелест. Когда Хрущев попросил директора завода рассказать о состоянии дел, тот ответил, что все хорошо, но вот Украина не поставляет вовремя комплектующие детали. После беседы Хрущев, вместо того, чтобы спросить об этом Шелеста, стал резко отчитывать прикрепленного Короткова, будто он был виноват в этом…

При поездках по стране он, как правило, предупреждал заранее местные власти о местах посещения и маршрутах следования, любил показуху и очень хотел видеть советских людей, живущих при коммунизме. С этой целью в места его посещения в магазины завозили продукты, создавая видимость изобилия, однако, их не продавали населению до его отъезда. То же самое делали со скотом, который пригоняли из других областей, чтобы показать рост его поголовья и продуктивности…