Кремлёвские мастера - [43]
Сам государь относится к архитектору Петру с уважением. Придет на стройку, встанет и стоит смотрит, как идет работа, как растут новые стены. И никогда сам первый к итальянцу не обратится. Ждет, когда тот накричится на рабочих, укажет, кому что делать, и только после этого заговорит с ним, и станут они вместе какие-то бумаги смотреть. Старики шепотом рассказывают, что в этих бумагах вся сила иноземцев. А завещал их Петру Соларию померший фрязин Аристотель — тот самый, что построил Успенский собор и первым на Руси начал лить медные пушки.
В побасенках стариков, в слухах, гулявших по Москве, была своя, и немалая, доля истины. Когда ранним летом 1489 года Пьетро Антонио Солари прибыл в Москву, Марко Руффо передал ему все оставшиеся чертежи Фиораванти и запечатанное письмо. О чем говорилось в том письме, Марко не знал, а Пьетро ему не рассказал. Только все видели, как иногда Солари доставал из кармана сложенную вчетверо бумагу, снова перечитывал ее, а потом уходил бродить вдоль старых стен. После таких прогулок Солари отдавал новые распоряжения: увеличить высоту стены в одном месте и прекратить строительство в другом. Изредка Пьетро уезжал на другую сторону Москвы-реки и там, присев на какой-нибудь пень, пристально вглядывался в открывавшуюся панораму.
Со стороны Кремль выглядел гигантским разворошенным муравейником. Строительные леса, поднимавшиеся на равных концах продолговатого холма, напоминали торчащие во все стороны иголки от елей-вели-капов. По лесам суетливо бегали маленькие фигурки людей-муравьев. Иногда с грохотом, поднимая облако пыли, рушилось какое-нибудь строение, а через несколько дней на этом месте вырастала ажурная решетка строительных лесов.
Новая Москва обретала свой собственный внешний облик, свое собственное лицо. Приезжие из других русских земель, глядя на строения из красного кирпича и белого камня, начинали перешептываться, что столица-де становится слишком похожей на латинские, западные города. Прибывавшие же в Москву иноземные послы и путешественники, осматривая новые кремлевские стены, башни, здания, с неподдельным восхищением говорили о красоте и величавости русской национальной архитектуры.
Преисполненный чувством гордости за «своих фрязинов», как он их теперь именовал, великий князь и государь иногда даже сам водил иноземцев по Кремлю, с удовольствием показывая новые каменные здания. А таковых насчитывалось уже немало. За годы, прошедшие со дня смерти Аристотеля и до приезда Пьетро Солари, построил Марко Руффо новую круглую Беклемишевскую башню в юго-восточном углу Кремля и Набережную государеву палату с открытой галереей вместо первого этажа, совсем как у лучших дворцов Болоньи — родины великого Фиораванти. До приезда Солари успел Руффо заложить фундамент и будущей Грановитой палаты, где предстояло московскому государю принимать иноземных послов. Помня совет Аристотеля, выбрал Марко как образец для подражания трапезную палату Ермолина в Троице-Сергиевом монастыре.
Приехав в Москву, Солари ничего не стал менять в начатых работах. Он только предложил свою помощь Руффо в строительстве Грановитой палаты. И Марко с радостью принял ее. Тяжелая и ответственная задача стояла перед ним: соорудить на втором этаже палаты огромный и светлый квадратный зал — самый большой на Руси. Солари охотно принялся за расчет толщины столба в центре зала, столба, который один должен был нести на себе всю тяжесть сводов.
Брать на себя самую трудную, самую главную работу было просто в характере Солари.
В 1490 году он сам заложил одновременно две башни: Боровицкую, прикрывавшую с запада княжеский дворец, и Константино-Еленинскую, с воротами на Великую улицу.
Строить круглую Свиблову башню в юго-западном углу крепости доверили Антону Фрязину, а стену между ней и Боровицкими воротами Солари решил возводить сам.
В то утро, когда мощные тараны должны были разбить старую стену, возведенную Василием Дмитриевичем Ермолиным, Солари долго не решался подать сигнал к началу работы. Острая жалость и грусть вдруг охватили его. Он вдруг представил себе Ермолина, стоящего рядом с ним, и его полные ужаса и отчаяния глаза. Такое ведь может случиться и с ним, Солари. Пройдут десятилетия, и кто-нибудь решит, что для пользы дела необходимо уничтожить его труд, его произведение.
Рассердившись на себя за излишнюю сентиментальность, Солари передал командование всеми работами Антону Фрязину, а сам ушел домой. Лишь через несколько дней, когда умолк беспрерывный стук таранов и грохот падающих обломков, Солари снова пришел на стройку. Перед ним, очищенный от камней и земли, лежал открытый фундамент самой первой каменной кремлевской стены. И был этот фундамент столь прочен и столь надежен, что Солари решил возводить новую стену прямо на нем.
В 1491 году, когда настала пора ломать ермолинскую Фроловскую башню с надвратной церковью святого Афанасия, он опять поручил эту работу другому: Марко Руффо. А сам в это время начал возводить башню Никольскую. Потом оставил на время Никольскую и вместе с Руффо принялся за строительство Фроловской. Он беспрерывно спешил, точно боялся не успеть что-то сделать, упустить нечто важное. Еще не закончена была Никольская башня, а Солари уже начал класть фундамент башни Собакиной.
Повесть о жизни и деяниях русского первопечатника и просветителя Ивана Федорова. Это горькая повесть — повесть страданий, надежд и разочарований удивительного человека. «Путь к самосознанию русского народа, — читаем мы в повести, — лежал через грамотность, через знания, через книги». Иван Федоров со своим изобретением книгопечатания стоял у начала этого пути.
Иван Александрович Ильин вошел в историю отечественной культуры как выдающийся русский философ, правовед, религиозный мыслитель.Труды Ильина могли стать актуальными для России уже после ликвидации советской власти и СССР, но они не востребованы властью и поныне. Как гениальный художник мысли, он умел заглянуть вперед и уже только от нас самих сегодня зависит, когда мы, наконец, начнем претворять наследие Ильина в жизнь.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Граф Савва Лукич Рагузинский незаслуженно забыт нашими современниками. А между тем он был одним из ближайших сподвижников Петра Великого: дипломат, разведчик, экономист, талантливый предприниматель очень много сделал для России и для Санкт-Петербурга в частности.Его настоящее имя – Сава Владиславич. Православный серб, родившийся в 1660 (или 1668) году, он в конце XVII века был вынужден вместе с семьей бежать от турецких янычар в Дубровник (отсюда и его псевдоним – Рагузинский, ибо Дубровник в то время звался Рагузой)
Лев Львович Регельсон – фигура в некотором смысле легендарная вот в каком отношении. Его книга «Трагедия Русской церкви», впервые вышедшая в середине 70-х годов XX века, долго оставалась главным источником знаний всех православных в России об их собственной истории в 20–30-е годы. Книга «Трагедия Русской церкви» охватывает период как раз с революции и до конца Второй мировой войны, когда Русская православная церковь была приближена к сталинскому престолу.
Написанная на основе ранее неизвестных и непубликовавшихся материалов, эта книга — первая научная биография Н. А. Васильева (1880—1940), профессора Казанского университета, ученого-мыслителя, интересы которого простирались от поэзии до логики и математики. Рассматривается путь ученого к «воображаемой логике» и органическая связь его логических изысканий с исследованиями по психологии, философии, этике.Книга рассчитана на читателей, интересующихся развитием науки.
В основе автобиографической повести «Я твой бессменный арестант» — воспоминания Ильи Полякова о пребывании вместе с братом (1940 года рождения) и сестрой (1939 года рождения) в 1946–1948 годах в Детском приемнике-распределителе (ДПР) города Луги Ленинградской области после того, как их родители были посажены в тюрьму.Как очевидец и участник автор воссоздал тот мир с его идеологией, криминальной структурой, подлинной языковой культурой, мелодиями и песнями, сделав все возможное, чтобы повествование представляло правдивое и бескомпромиссное художественное изображение жизни ДПР.
33 рассказа Б. А. Емельянова о замечательном пионерском писателе Аркадии Гайдаре, изданные к 70-летию со дня его рождения. Предисловие лауреата Ленинской премии Сергея Михалкова.
Ежегодно в мае в Болгарии торжественно празднуется День письменности в память создания славянской азбуки образованнейшими людьми своего времени, братьями Кириллом и Мефодием (в Болгарии существует орден Кирилла и Мефодия, которым награждаются выдающиеся деятели литературы и искусства). В далеком IX веке они посвятили всю жизнь созданию и распространению письменности для бесписьменных тогда славянских народов и утверждению славянской культуры как равной среди культур других европейских народов.Книга рассчитана на школьников среднего возраста.
Книга о гражданском подвиге женщин, которые отправились вслед за своими мужьями — декабристами в ссылку. В книгу включены отрывки из мемуаров, статей, писем, воспоминаний о декабристах.
Эта книга о великом русском ученом-медике Н. И. Пирогове. Тысячи новых операций, внедрение наркоза, гипсовой повязки, совершенных медицинских инструментов, составление точнейших атласов, без которых не может обойтись ни один хирург… — Трудно найти новое, первое в медицине, к чему бы так или иначе не был причастен Н. И. Пирогов.