Кремлёвские мастера - [38]
Ермолин далее с какой-то благодарностью отметил, что Никитин не очень распространялся о нравах и обычаях Персии, уже хорошо знакомых российским купцам. А вот рассказ об Индии он читал с вниманием и интересом. Любопытно было узнать, как живут индийские бояре и пахари, как торгуют тамошние купцы и выезжает на прогулку бедерский султан. Триста слонов, тысяча коней, сто верблюдов и триста наложниц, сопровождавшие хана на прогулке, поразили воображение Ермолина и вместе с тем заронили в душу сомнение — уж не сказки ли все эти описания? Йо вдруг наткнулся на фразу, которая заставила его прервать чтение, задуматься и вновь перечитать ее вторично. Да, то были именно те слова, которые он, Василий Дмитриевич, так настойчиво искал для летописи. Те самые слова и мысли, которые помогут будущим поколениям правильно понять и оценить его, Ермолина, время.
Теперь Василий Дмитриевич твердо знал, что эта рукопись обязательно должна принадлежать ему. Он заплатит за нее столько, сколько запросит Мамырев.
Ермолин готов был прямо сейчас, не дожидаясь дня, бежать к дьяку и немедленно стать владельцем записок Никитина. Но он не сделал этого. Не сделал, чтобы не уронить своего достоинства. И, дожидаясь положенного для свидания с дьяком часа, Василий Дмитриевич еще и еще раз продумывал, как окончательно завершить свой последний труд — рукописный памятник своей эпохе, памятник ее искусства и культуры.
Он прикажет заново переписать сказание Никитина, а затем переплетет его вместе со своей летописью. В этой объемистой книге несколько строчек будут написаны чуть-чуть крупнее остальных. И Василий Дмитриевич с радостью и удовольствием перечел эти навсегда теперь запомнившиеся строки:
«Да сохранит бог землю Русскую! Боже сохрани! Боже сохрани! На этом свете нет страны подобной ей! Некоторые вельможи Русской земли несправедливы и недобры. Но да устроится Русская земля!»
Итальянец возвел главный собор русской земли — Успенский. Итальянец построил ныне существующий Архангельский собор — усыпальницу московских великих князей и государей. Итальянцы начали строительство теперешней колокольни Ивана Великого. А вот перестройку своей домовой церкви — Благовещенского собора, в подземельях которого хранилась государева казна, Иван III поручил отечественным мастерам — псковичам.
Некоторые ученые предполагают, что то были уже известные нам Кривцов и Мышкин.
В 1482 году они разобрали старый, обветшавший храм, оставив только глубокий белокаменный подклет. Он сохранился и по сей день. Внутри подклета на белокаменных стенах до сих пор можно разглядеть древние «граффити» — различные подписи, процарапанные москвичами XIV и XV столетий.
Старый подклет обложили снаружи белым камнем ровно настолько, чтобы стал он по размеру равен величине нового собора в плане. В 1484 году начали мастера кладку стен. Пять лет длилось строительство. И вот рядом с великокняжеским дворцом поднялся высокий, стройный, квадратный в плане храм.
С трех сторон на уровне подклета его окружала открытая галерея — гульбище с двумя широкими лестницами-всходами со стороны Соборной площади. В северо-западной стене была устроена лестница на балкон — хоры для женской половины великокняжеской семьи. От молящихся хоры отделялись тонкой кирпичной стеной с окошками. Деревянный переход соединял хоры прямо с великокняжеским дворцом.
В новый собор перенесли из старого иконостас с иконами Феофана Грека, Андрея Рублева, Прохора С Городца. А в 1508 году Феодосий, сын знаменитого живописца Дионисия, вместе с товарищами расписал все помещение храма. В галерее храма были изображены московские князья, а также древнегреческий философ Аристотель, легендарный Гомер и древнеримский поэт Вергилий.
Первоначально собор имел три барабана с куполом. Один большой — центральный. И два поменьше по углам восточной стены.
В 1562–1564 годах по велению царя Ивана Грозного галерею перекрыли, а на сводах перекрытия по четырем углам соорудили маленькие часовенки с куполами. Тогда же по углам западной стены возвели еще два барабана с куполами. Храм получился девятикупольным. Он стал похожим на изукрашенную, усложненную пирамиду, стоящую на кубическом постаменте.
В 1572 году в восточном углу южной галереи было сооружено особое помещение — притвор. Наружная пристройка появилась в результате самых неожиданных событий. В том году царь Иван IV без разрешения церкви женился в четвертый раз. Церковь, не смея отлучить царя, объявила его «оглашенным». Так в древности называли язычников, готовых принять христианскую веру. В самый торжественный момент церковной службы священник провозглашал: «Оглашенные, изыдите», — и все язычники покидали собор. А царь Иван Грозный при этом возгласе уходил в специально выстроенный притвор.
РОЖДЕНИЕ БУДУЩЕГО
