Кремль 2222. Спартак - [100]

А в следующую секунду произошла катастрофа. Грыж в очередной раз обрушил на голову Тима секиру. Тот принял удар щитом. Но удар оказался столь мощным, что щит сыграл вниз и стукнул Тима нижним ребром по выставленной ноге. Да не куда-нибудь, а прямо по колену.

Чудовищная боль пронзила Тима до висков и темечка. Он заорал и, непроизвольно отдернув ногу, потерял равновесие. Пытаясь не упасть, взмахнул правой рукой, в которой сжимал меч. А Грыж возьми да и хлестни цепью по предплечью Тима. Вот и считай его после этого тупым ублюдком. Тупой-то он, может, и тупой, но комбинацию провел на раз-два, как мастер рукопашного боя.

Руку отсушило мгновенно. Тим выронил меч и рухнул на колени. Он был беззащитен, и Грыж мог разделаться с ним в считаные мгновения. Но монстру почему-то вздумалось поиздеваться над поверженным, как он решил, врагом.

У него имелось на выбор сразу несколько вариантов. Он мог ударить Тима секирой, мечом или цепью, или сделать это одновременно, превратив противника в порционные отбивные. Однако Грыж, выпендриваясь перед вопящей публикой, высокомерно пнул Тима в голову.

Мол, даже оружия о тебя марать не хочется, презренный хомо. Вот копытом – самое то. Треснешь разок – и мозги наружу. Тепленькие еще, с пылу, с жару, просто пальчики оближешь.

Но Тим успел отклонить голову. И тут же воспользовался тем, что «футболёр» временно очутился на одной ноголапе – точнее, на двух копытах одной ноги. Пока вторая нога монстра висела в воздухе, Тим, собрав последние силы, врезал ублюдку ребром щита снизу вверх и… Угадайте с трех раз, куда угодил щит? Правильно – точно в промежность.

Тут-то и выяснилось, что Грыжу ничто человеческое не чуждо. Он завизжал, как кастрируемый кабан и, подпрыгнув, рефлекторно сжал ноги. А затем грохнулся на землю, произведя эффект, сравнимый с землетрясением в несколько баллов.

Щит оказался зажатым между мощных ляжек мутанта. Но это были мелочи – по сравнению с неприятностями, которых Тим только что избежал. Он поднялся на ноги и быстро огляделся.

Тим искал выроненный им меч, но не нашел. А все потому, что тот находился под телом упавшего монстра. Который продолжал громко визжать и дергал всеми конечностями с такой суматошной интенсивностью, словно его настиг припадок эпилепсии.

Тим не рискнул обращаться к сильно расстроенному мутанту с просьбой приподняться и вернуть меч. Так как понимал, что в его, Тима, ситуации такое поведение чревато смертельным исходом. Он поступил иначе – вытащил из кармана комочек «дрюка» и сразу же проглотил его. А затем заковылял к центру арены, где, по его предположениям, валялся дротик.

Нога болела очень сильно. Тим даже подумал, что у него сломана коленная чашечка. Но переживать по этому поводу не имело смысла. Тем паче, боль стихала, буквально, на ходу. И не исключено, что под воздействием «дрюка». Потому что Тим и на самом деле ощутил прилив бодрости. Воодушевленный им, он поднял с земли дротик и направился обратно, все меньше хромая.

Тем временем и Грыж немного очухался. Он уже не вопил, а повизгивал. И не валялся, а привстал на колени. Благодаря этому, Тим, наконец, заметил свой меч. Но он лежал всего в паре шагов от монстра, и добраться до него было проблематично.

И тут в голову Тима пришло решение. Оно возникло как бы само собой, едва он перевел взгляд на монстра. Зрение Тима вдруг обрело невероятную резкость и четкость. Он отчетливо разглядел единственный глаз Грыжа, который почему-то значительно увеличился в размерах; увидел его черный, вертикально вытянутый, зрачок; и, ни секунды не сомневаясь, занес для броска руку с дротиком.

Тим был уверен, что попадет в цель. Уверен, и все тут. Да и как не попасть в такую огромную мишень, величиной, кажется, с целое небо?

Он метнул дротик. И явственно различил, как полуметровый стальной наконечник пилума вонзился точно в зрачок мутанта. И непросто вонзился, а прошил насквозь череп Грыжа и вышел сантиметров на двадцать наружу.

Монстр зарычал от боли и, выронив из правой руки секиру, схватился ладонью за древко пилума. Наверное, он собирался вырвать его обратно. И даже, вроде бы, потянул на себя, дико вереща. Но потом отказался от рискованной затеи и рубанул по древку мечом.

С первого раза не получилось, так как удар пришелся по стальному наконечнику, и тот устоял. Тогда Грыж переместил ладонь дальше от морды, на ощупь определяя место для нового удара. И, отведя меч на всю длину руки, снова рубанул им по дротику. На этот раз клинок попал по деревянному древку и рассек его надвое.

Тим наблюдал за этой операцией боковым зрением, так как сразу же побежал к своему мечу. Он понимал, что лишившись единственного глаза, мутант практически обречен. Но, как сказал бы Гермес, хороший мутант, это мертвый мутант.

Тим уже сталкивался с ситуациями, когда оживали вроде бы мертвые муты. А Грыж вовсе еще не мертв, а всего лишь ослеп. Значит, необходимо его довести до требуемой кондиции. Поэтому Тим подбежал к мечу и, схватив его, поворотился к монстру.

Тот продолжал стоять на коленях и рычал. Рычал с болью и яростью. И даже с некоторым возмущением: мол, за что обидели мирного мутанта? Правая его ладонь в это время продолжала держаться за обрубленное древко, словно Грыж все еще планировал выдрать дротик из черепушки.