Краткий китайско-английский словарь любовников - [50]
Заходим в кустарник — это инь-сторона горы. Здесь темно и сыро. Под ногами сплошные корни. Входим в лес, гниющий, влажный, пышный. Мир становится еще тише. Тебе это нравится. Ты становишься энергичным и выглядишь лет на двадцать с небольшим. В ветвях поют птицы, листья трутся друг о друга на ветру. Мы садимся и переводим дух: вдох-выдох, вдох-выдох. Ты поднимаешь с земли каштан. Его зеленая оболочка постарела, побурела и выглядит печально. Но когда ты открываешь ее, орех внутри гладкий и шелковистый. Он пахнет весной.
Я вижу, как ты любишь этот каштан, и чувствую в себе любовь к тебе.
Небо быстро затягивается темными тучами, наступает ранний зимний вечер. В лесу таится неведомое. Нечто поглощающее человеческую душу. Я чувствую, что скоро нас поглотит природа. Я понимаю, что красота природы может быть ужасна, но не знаю, чувствуешь ли ты то же самое.
Мы останавливаемся в очень старой каменной гостинице в пемброкширской деревне. Деревня эта стоит на горе, деревня эта скрыта зеленью и окутана ночным туманом, а в небе над ней сияют звезды и луна.
Ночью я не могу уснуть. Все время идет дождь. С тех пор, как мы приехали сюда, я не могу уснуть ни на секунду. Думаю, это потому, что я не могу привыкнуть к здешней тишине. Тишина такая, что каждый звук кажется невыносимо громким. Слышно даже, как растет мох.
Ночь. Я лежу рядом с тобой в этом странном каменном доме, и знаю, что дождь укрывает лес, чувствую, как море колышется совсем недалеко. Луна соблазняет волну, и прибой неистовствует. Дождь стучит по крыше над нашей кроватью, падает в пруд рядом с домом, падает на жгучую крапиву под окном. Дождь заполнил весь мир. Мир погружается в воду. Нет ни одного сухого места, ни дюйма.
На следующее утро дождь слабеет, ветер стихает. Мы спускаемся в гостиную, завтракаем у камина, пьем горячий кофе. Внутри безопасно и тепло. Снаружи темно и мрачно. Но ты не соглашаешься со мной. Я говорю, что не хочу больше выходить наружу. Я ругаюсь. А ты смеешься и говоришь, что любишь такую погоду. Что именно это тебе и нравится в природе. Природа могущественна, и ее могущество прекрасно.
— Не прогуляться ли нам к маяку? — спрашиваешь ты.
— К маяку? К тому, о котором писала Виржиния Вульф? — вспоминаю я книгу, которую ты мне подарил.
— Нет, это другой маяк. Более красивый.
— Где он?
— Пошли, я покажу, — и ты встаешь.
Мы берем у хозяйки гостиницы зонтик, покидаем уютные кресла у камина и снова отправляемся на природу. Мои сапоги еще не просохли со вчерашнего дня. Это городские сапоги, здесь они совсем потеряли вид. Они не приспособлены для этих мест. Мне нужно купить резиновые сапоги и непромокаемый плащ.
Мы все идем и идем среди рощ и ферм. Примерно через полтора часа замечаем маяк. Он стоит на вершине холма и смотрит на море. Вокруг — ничего, даже ни одной овечки. Он выглядит так, словно построен на краю мира. Мы идем к маяку, и он приближается и вырастает. Высокий, тонкий, прямой, как пенис юноши. Он совершенно один и абсолютно одинок.
Мы садимся у стены маяка. Чайки ныряют в темно-зеленые волны. Я представляю себе, как ночью, в темноте, вращается прожектор и стегает своим лучом гору, зеленые луга, тропинку, берег, море. Луч что-то ищет — но ищет впустую.
— Отсюда ходят корабли на другой берег моря? — спрашиваю я.
— Да, но не сегодня. Не каждый день.
— Может быть, разузнаем, когда будут следующий корабль? Поплывем и посмотрим на другой берег.
— Ты плыви, если хочешь. Я бы предпочел остаться здесь.
— Но здесь же ничего нет.
Медленно катятся волны. Маяк хранит какую-то тайну — тайну, которую мне не понять.
Город забирает у тебя силы. Но здесь ты снова стал энергичным. Находить в траве змею или дождевого червя удивительнее, чем заниматься искусством. Смотреть на танцующего в море дельфина интереснее, чем заниматься искусством. Слушать, как шмель гудит в бутоне, приятнее, чем заниматься искусством. Наблюдать за тем, как цветы превращаются в стручки, полезнее, чем заниматься искусством. Мне кажется, ты рожден жить на природе. Почему же ты не остаешься здесь? Зачем принуждаешь себя вернуться в Лондон? Ты должен остаться и не думать обо мне.
Я снова открываю записную книжку и смотрю на свои ежедневные усилия. Я изо всех сил стараюсь заполнить пустые страницы словами и предложениями. Я стараюсь выучить как можно больше лексики, чтобы уметь общаться, пытаюсь запихнуть весь словарь в свой мозг. Но какой в этом смысл здесь, в этой далекой деревне, в этой ничейной стране чудес? Здесь не имеет значения, на каком языке ты говоришь, здесь можно быть хоть немым, хоть глухим. Язык теряет значение. Язык больше не важен. Для природы важно только простое физическое существование.
НОЯБРЬ
патология
pathology (сущ.) — научное исследование заболеваний.
Ты, мой английский пациент, по-прежнему чувствуешь себя больным. Когда у тебя болела голова или что-нибудь еще, я всегда ложилась рядом с тобой. Просто прекращала все свои занятия и ложилась рядом. Но ты так часто болеешь, что в конце концов мое терпение лопнуло.
— Милый мой, я знаю, как вылечить твою депрессию: занимайся по утрам йогой, днем катайся на велосипеде, а вечером ходи в бассейн.
Борис Евсеев — родился в 1951 г. в Херсоне. Учился в ГМПИ им. Гнесиных, на Высших литературных курсах. Автор поэтических книг “Сквозь восходящее пламя печали” (М., 1993), “Романс навыворот” (М., 1994) и “Шестикрыл” (Алма-Ата, 1995). Рассказы и повести печатались в журналах “Знамя”, “Континент”, “Москва”, “Согласие” и др. Живет в Подмосковье.
Приносить извинения – это великое искусство!А талант к нему – увы – большая редкость!Гениальность в области принесения извинений даст вам все – престижную работу и высокий оклад, почет и славу, обожание девушек и блестящую карьеру. Почему?Да потому что в нашу до отвращения политкорректную эпоху извинение стало политикой! Немцы каются перед евреями, а австралийцы – перед аборигенами.Британцы приносят извинения индусам, а американцы… ну, тут список можно продолжать до бесконечности.Время делать деньги на духовном очищении, господа!
Коллекции бывают разные. Собирают старинные монеты, картины импрессионистов, пробки от шампанского, яйца Фаберже. Гектор, герой прелестного остроумного романа Давида Фонкиноса, молодого французского писателя, стремительно набирающего популярность, болен хроническим коллекционитом. Он собирал марки, картинки с изображением кораблей, запонки, термометры, заячьи ланки, этикетки от сыров, хорватские поговорки. Чтобы остановить распространение инфекции, он даже пытался покончить жизнь самоубийством. И когда Гектор уже решил, что наконец излечился, то обнаружил, что вновь коллекционирует и предмет означенной коллекции – его юная жена.
«Да или нет?» — всего три слова стояло в записке, привязанной к ноге упавшего на балкон почтового голубя, но цепочка событий, потянувшаяся за этим эпизодом, развернулась в обжигающую историю любви, пронесенной через два поколения. «Голубь и Мальчик» — новая встреча русских читателей с творчеством замечательного израильского писателя Меира Шалева, уже знакомого им по романам «В доме своем в пустыне…», «Русский роман», «Эсав».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.