Краткая история Франции - [24]

Конфронтация между Филиппом IV и Бонифацием VIII началась в 1296 г., когда король обложил высокими податями французских священнослужителей. Взбешенный папа ответил буллой, официально запрещающей налогообложение духовенства или церковного имущества без специального согласия из Рима. Если бы Бонифаций потрудился серьезно обдумать дело, то быстро бы понял, насколько недальновидно он поступает: Филипп просто запретил вывозить из страны деньги и ценности, а также допускать во Францию римско-католических сборщиков налогов. Поскольку папская казна в значительной степени зависела от поступлений из Франции, то папе пришлось уступить, попытавшись восстановить утерянный авторитет официальной канонизацией деда Филиппа Людовика IX.

Затем, осенью 1301 г., Филипп без долгих размышлений посадил в тюрьму малоизвестного, но несговорчивого епископа Памьерского, обвинив его в измене и оскорбительном поведении[31]. Бонифаций, не потрудившись даже ознакомиться с делом, возмущенно потребовал освободить епископа, Филипп отказался, и война между ними вступила в заключительную фазу. Бонифаций в новой булле под названием Ausculta fili («Внимай, сын») высокомерно вызвал в Рим самого короля в сопровождении высшего духовенства на заседание Синода в ноябре 1302 г. Филипп, разумеется, не поехал, а вот тридцать девять французских епископов несколько неожиданно нашли в себе смелость присутствовать в Синоде. Именно после этой демонстрации Бонифаций дал свой последний залп: он выпустил буллу Unam sanctam («Единой Святой»), в которой многословно утверждал, что «для спасения души каждому смертному совершенно необходимо подчиняться Римскому понтифику». В его заявлении не было ничего особенно нового, подобные слова произносил Иннокентий III и несколько других пап. Тем не менее папский абсолютизм едва ли мог зайти дальше; не было никаких сомнений, что Бонифаций имеет в виду главным образом короля Филиппа.

Скорее всего, по совету своего нового министра Гийома де Ногаре (его деда-альбигойца[32] сожгли на костре, и он, естественно, не испытывал любви к папству) Филипп тогда вернулся к прежней тактике решительной атаки на личность Бонифация. Были заново выдвинуты все старые обвинения, добавилось и несколько новых, к примеру в нелигитимности и ереси, а кроме того, зазвучало требование созвать всеобщий собор, на котором призвать к ответу папу римского. В Италию отправили отряд в 1600 человек под командованием де Ногаре с приказом захватить папу и доставить его во Францию силой, если потребуется. Бонифаций тогда находился в Ананьи, заканчивая буллу, в которой отлучал Филиппа от церкви и освобождал его подданных от клятвы верности королю. Он намеревался огласить ее 8 сентября, но днем раньше появился Ногаре с дружиной. Бонифаций (к этому моменту ему было немногим меньше восьмидесяти) надел полное папское облачение и встретил французов без страха, предложив убить его на месте. Папу взяли под стражу, но жители Ананьи сумели освободить понтифика. Ногаре, видя, что не получится захватить папу без кровопролития, проявил мудрость и отступил.

Труды Ногаре, однако, не пропали даром. Гордыня старого папы получила смертельный удар. После нескольких дней отдыха его сопроводили обратно в Рим, но он так никогда и не оправился от потрясения. Меньше чем через месяц, 12 октября 1303 г., Бонифаций VIII умер. Данте еще при жизни Бонифация поместил его в восьмом круге Ада вверх ногами. Такой приговор может показаться чересчур жестоким, но, пожалуй, понятно, за что поэт осудил Бонифация.

Преемник Бонифация VIII – Бенедикт XI – после своего избрания прожил только год, и его спокойно можно пропустить. На следующем конклаве, открывшемся в 1304 г., кардиналы разделились во мнениях практически пополам, и тупиковое положение продолжалось одиннадцать месяцев. В итоге было решено искать нового папу не среди присутствующих, а за пределами конклава. Выбор пал на архиепископа Бордо Бертрана де Го, который принял имя Климента V. Будь он итальянцем, избранным и возведенным на папский престол в Риме, то вполне мог бы стать если не великим, то, по крайней мере, сильным папой. Однако, являясь подданным короля Филиппа, он с момента избрания оказался под мощным давлением своего суверена. Филипп, продолжая собственную политику, начал настаивать на том, что раз новый папа находится во Франции, то здесь и следует его короновать.

Нет причин полагать, что Климент не намеревался со временем ехать в Рим. В последующие четыре года у него не было постоянной резиденции, он постоянно перемещался между Лионом, Пуатье и Бордо, а его кардиналы старались следовать за ним. (К тому времени большинство из них составляли французы: из десяти кардиналов, назначенных Климентом в декабре 1305 г., девять человек были французами – из них четверо являлись племянниками Климента. Французская составляющая в составе кардиналов возросла в 1310-м и еще раз в 1312 г.) Филипп прилагал все усилия, чтобы удерживать папу во Франции, но в 1309 г. Климент решил обосноваться в Авиньоне, который лежал на восточном берегу реки Рона и поэтому принадлежал тогда брату и вассалу Филиппа Карлу II Анжуйскому. Маленькому городку, который со своими 5000 жителей мало отличался от деревни, суждено было стать домом и для шести следующих пап, официальной резиденцией папства в течение шестидесяти восьми лет.