Краткая история быта и частной жизни - [159]
Костюм денди был нарочито приглушенным. В одежде Браммела присутствовало всего три простых цвета: белый, темно-желтый и черный с синим отливом. Настоящего денди отличало не богатство наряда, а та тщательность, с которой он его подбирал. Самым главным было добиться безупречного силуэта. В погоне за совершенством они часами подгоняли каждую складочку. Как-то один посетитель, придя к Браммелу и увидев пол, заваленный галстуками, спросил у его терпеливого слуги Робинсона, что происходит?
— Все это наши ошибки, — вздохнул Робинсон.
Денди одевался и переодевался бесконечно. За день он обычно менял по меньшей мере три рубашки, две пары брюк, четыре или пять галстуков, две жилетки, несколько пар чулок и целую пачку носовых платков.
Моду отчасти диктовала все более округлявшаяся фигура принца Уэльского (за глаза его называли Prince of Whales — «принц Китовый»), К тридцати годам принц так раздобрел, что его приходилось затягивать в корсет — «настоящую Бастилию из китового уса», как выразился один денди, которому позволялось присутствовать при этой процедуре. Камердинеры принца тактично именовали корсет «поясом». Жирная шея принца вылезала из воротника, как зубная паста вылезает из тюбика, поэтому в моду вошли высокие воротнички, способные скрыть двойной подбородок.
В костюме денди самым примечательным предметом были брюки. Панталоны-лосины шили узкими; они обтягивали ноги подобно второй коже и порой надевались прямо на голое тело, без белья. Джейн Карлейль, увидев на одном званом вечере графа д’Орсе, ошеломленно заметила в своем дневнике, что панталоны графа были «цвета кожи и облегали его подобно перчатке». Такая мода пошла от жокейских брюк конного полка, в котором служил Браммел.
Фраки имели фалды сзади и вырез спереди, который акцентировал внимание на причинном месте. Впервые в истории мужская одежда стала более сексуальной, чем женская.
Браммел наверняка мог заполучить любую даму, которая привлечет его внимание, а также многих мужчин. Но, как ни странно, нам ничего неизвестно о его любовных похождениях. Судя по всему, Браммела не интересовал секс. Этот мужчина прославился своей внешностью, однако мы совсем не знаем, как он выглядел. Сохранилось четыре его портрета, на удивление непохожих один на другой, и теперь уже невозможно сказать, который из них наиболее близок к оригиналу.
Прошло какое-то время, и Браммел впал в немилость. Он поссорился с принцем Уэльским, и они перестали разговаривать. На одном светском мероприятии принц, нарочито игнорируя Браммела, завел беседу с его приятелем. Когда принц отошел, Браммел обернулся к приятелю и произнес одну из самых опрометчивых фраз в истории высшего света.
— Кто таков этот ваш полный друг? — надменно спросил он.
Подобное оскорбление в адрес монаршей особы было равносильно самоубийству. Браммелу пришлось уехать во Францию, и последние двадцать пять лет жизни он провел в нищете. Он жил в Кале, постепенно теряя разум, однако все эти годы умудрялся отлично выглядеть, сохраняя свой сдержанный аккуратный стиль.
В то время, когда Красавчик Браммел блистал своей элегантностью в Лондоне и за его пределами, еще одна ткань начала менять мир (особенно мир промышленности). Я имею в виду хлопок. Его роль в истории трудно переоценить.
Сегодня хлопок — это самый обычный материал, и мы забыли, что когда-то он стоил дороже шелка. В XVII веке Ост-Индская компания начала импортировать из Индии ткань, которая называлась calico (от названия индийского города Калькутта) и была вполне доступной по цене. Термин calico объединял разные виды набивных тканей — муслин, миткаль, перкаль, которые очень понравились европейским потребителям, ведь эти материалы были легкими, хорошо стирались и не линяли.
Хотя хлопок давно культивировали в Египте, Индия держала первенство в торговле этим материалом, в результате чего в английский язык вошло много индийских слов: khaki (хаки), dungaree (дангери — грубая хлопчатобумажная ткань), gingham (гинем — легкая хлопчатобумажная ткань, в полоску или клетку; используется для дамского и детского платья), muslin (муслин), pyjamas (пижама), shawl (шаль), seersucker (сирсакер — легкая жатая ткань в полоску) и т. д.
Внезапное обилие индийского хлопка радовало потребителей, но не производителей льняных тканей. Не в силах соперничать с индийскими мануфактурщиками, европейские ткачи просили защиты у правительств и почти везде ее получали. На большей части Европы в XVIII веке был запрещен импорт готовых хлопчатобумажных материй.
Хлопок-сырец по-прежнему ввозился из-за границы, и это давало британской текстильной промышленности мощный стимул для его использования. Проблема состояла в том, что хлопок очень трудно прясть и ткать. Проблему решила промышленная революция.
