Краткая история быта и частной жизни - [157]
Нелепость огромных париков высмеивали в комедиях. У Джона Ванбру в «Неисправимом» некий мастер хвастается сделанным париком — «таким длинным и лохматым, что в случае непогоды его можно использовать как шляпу и плащ одновременно».
Ходить в парике было неудобно и жарко, кожа головы под ним чесалась. Многие мужчины наголо брили голову, чтобы чувствовать себя комфортней. Мы бы сильно удивились, увидев знаменитостей XVII и XVIII столетий бритыми наголо — такими, какими их видели их жены по утрам. Это было странно: в течение полутораста лет мужчины избавлялись от собственной шевелюры и нахлобучивали на голову чужие неудобные волосы. Хотя очень часто парики делали из своих же волос. А те, кто не мог позволить себе купить парик, пытались сделать такие прически, которые выглядели бы как парики.
За париком приходилось много ухаживать. Примерно раз в неделю его отправляли к парикмахеру, чтобы освежить букли (от французского boucles, «кудри»). Локоны парика накручивали на нагретые бигуди, предварительно раскалив последние в печи. В XVIII веке в моду вошли парики, обсыпанные белой пудрой (сделанной в основном из обычной муки) — в этом, разумеется, тоже не было никакого практического смысла. Когда в 1770-х годах во Франции случился неурожай пшеницы, по всей стране начались бунты; голодные крестьяне понимали, что скудные запасы муки расходуются не на выпечку хлеба, а на пудру для привилегированных аристократических голов. К концу столетия пудру для париков стали окрашивать в разные цвета — особенно популярными были голубой и розовый — и ароматизировать.
Парик пудрили на специальной деревянной подставке, однако, по мнению многих, он выглядел более стильно, если его обрабатывали прямо на голове у владельца. Надев на клиента парик, парикмахер или слуга накрывал ему плечи и верхнюю часть туловища простыней, давал ему бумажную воронку, через которую клиент дышал во время процедуры, а затем распылял ему на голову целые облака пудры.
Некоторые франты шли еще дальше. Некий принц Рауниц приказывал четырем лакеям одновременно распылять в воздух четыре разноцветных облака пудры, а принц ходил взад-вперед, добиваясь нужного эффекта. Лорд Эффингем нанял пятерых французских парикмахеров, которые заботились о его париках; у лорда Скарборо парикмахеров было шесть.
А потом парики довольно неожиданно вышли из моды. Парикмахеры в отчаянии взывали к Георгу III, призывая его издать указ об обязательном ношении мужских париков, однако король отклонил их петицию. К началу XIX века уже никто не хотел носить парики, и сегодня они сохранились лишь в некоторых судах Великобритании и стран Содружества. Сегодня парик судьи, сделанный из конского волоса, стоит, как мне сказали, около 600 фунтов стерлингов. Чтобы «состарить» новый парик, вид которого мог бы навести на мысль о неопытности юриста, его предварительно вымачивают в чае.
У женщины были иные отношения с париками. Сплетая смазанную жиром шерсть, конский волос и собственную шевелюру, они возводили у себя на головах внушительные сооружения, достигавшие порой двух с половиной футов высоты, отчего рост модницы достигал семи с половиной футов. Отправляясь на светские мероприятия в карете, дамы иногда садились прямо на пол или высовывали голову из окна, поскольку прическа не помещалась внутри. Стоило неосторожно задеть свечу — и все сооружение запросто могло загореться.
Прически женщин стали такими сложносочиненными что для них понадобился целый новый словарь, в котором отдельные локоны или системы локонов получили собственные названия: frivolite, des migraines, I’insurgent, monte la haut, sorti, frelange, flandon, burgoigne, choux, crouche, berger, confident и многие другие. Слово «шиньон», обозначающее пучок на затылке, — практически единственное, что осталось в современном языке из этого лексикона.
Для того чтобы создать столь затейливую прическу, требовалось немало труда, поэтому женщины нередко месяцами не трогали свои прически, время от времени добавляя в них какое-нибудь связующее вещество, чтобы конструкция не распалась. Спать приходилось, подложив под шею специальную деревянную подставку, и, само собой, нельзя было мыть голову. В волосах часто заводились насекомые, особенно жуки-долгоносики. У одной беременной светской дамы случился выкидыш, когда она обнаружила, что в верхней части ее парика поселилась мышь.
Порой расцвета женских причесок-башен стали 1790-е годы, когда мужчины уже отказались от париков. Женские парики обычно украшались лентами и перьями, но иногда в них вплетали и более сложные элементы. Джон Вудфорд в своей «Истории тщеславия» упоминает женщину, которая носила на голове модель корабля с парусами и пушками, который словно бы плыл по волнам ее прически.
Рис. 17. Сверхвысокая прическа: мисс Щебетунья консультируется с доктором Двоехватом по поводу своей прически «Пантеон» (гравюра 1772 г.)
В тот же период вошли в моду искусственные родинки, так называемые мушки. Со временем они приобрели различные формы — например, звездочек или полумесяца; их лепили на лицо, шею и плечи. Иногда это были целые картины; так, по щекам одной дамы ехала карета, запряженная шестеркой лошадей.
