Красота и ужас. Правдивая история итальянского Возрождения - [22]

. Строительство современного собора Святого Петра началось в 1505 году при папе Юлии II, хотя поначалу он планировал всего лишь отремонтировать и обновить существующую церковь, а вовсе не строить совершенно новую базилику[120].

Эти явления – живое христианство, которое определяло повседневную жизнь и мышление, и папство, осознающее необходимость реформ, но более занятое вопросами светского управления, – заняли центральное место в дальнейших конфликтах на территории Италии, когда один из самых печально известных римских пап в истории столкнулся с реформатором, имеющим совершенно иной взгляд на Церковь.

Глава IV. Борджиа против Савонаролы

Самое печально известное семейство в ренессансной Италии, семейство Борджиа, пользовалось дурной славой[121]. Гвиччардини называл Родриго Борджиа, ставшего папой Александром VI, человеком «незаурядного усердия и сметливости, выдающегося ума, поразительного дара убеждения, невиданной расторопности и рвения во всех важных делах». Александр был опытным политиком, но его «достоинства намного перевешивались его пороками: распутным нравом, неискренностью, бесстыдством, лживостью, неверностью, неблагочестием, ненасытной алчностью, неумеренным честолюбием, более чем варварской жестокостью и ярой жаждой непременно возвысить своих многочисленных отпрысков, среди которых кое-кто, дабы послужить злодейским орудием злодейских планов, нисколько не уступал в порочности отцу»[122]. Не прибавляло популярности Борджиа и то, что они были испанцами, чужаками для итальянцев. Но в 1492 году, когда Родриго Борджиа стал папой Александром VI, в Риме он был не новичком. Да и испанцем уже тоже не был. Фамилия семейства давно итальянизировалась – слишком уж долго Борха жили при римском дворе. Родриго приехал в Рим во время краткого понтификата своего дяди, папы Каликста III. В 1456 году дядя сделал его кардиналом. Карьера Родриго развивалась успешно – со временем он занял пост вице-канцлера, высший в светской иерархии Церкви. Он стал одним из множества племянников римских пап, которым доставались завидные церковные посты. В бытность свою вице-канцлером Родриго вел себя вполне достойно и обыкновенно. В какой-то момент он получил выговор от папы Пия II за довольно буйную попойку с кардиналом д’Эстутевиллем: «Вы вели себя как обычные молодые миряне!» Но через три дня Пий прислал другое письмо, где признавался, что немного перегнул палку. Если бы не печальная будущая известность Родриго, этот инцидент остался бы незамеченным[123].

Стратегия Родриго на папском престоле была столь же обычной: он стремился к миру и равновесию, уделяя главное внимание противостоянию с турками. А вот личная жизнь папы Александра VI оказалась более сомнительной, хотя он был не первым папой, который признал и способствовал продвижению своих незаконнорожденных детей. Иннокентий VIII женил своего сына на дочери Лоренцо Великолепного, других родственников сделал кардиналами. Но Родриго в этом отношении действовал с поразительной открытостью. (Сын Иннокентия, Франческетто, родился до того, как его отец начал церковную карьеру.) У Родриго было, по меньшей мере, девять детей, из которых наибольшего политического веса достигли четверо, рожденные в 70–80-х годах его любовницей Ваноццей деи Каттанеи. Ваноцца происходила из мантуанской семьи. Она обеспечила себе солидное состояние и владела массой недвижимости в Риме – в том числе ей принадлежал постоялый двор «Ла Вакка» («Корова»)[124]. Итак, наибольшего влияния достигли Чезаре, которому от рождения была суждена церковная карьера; Хуан, ставший после смерти старшего брата вторым герцогом Гандии в Испании; Лукреция, которую хотели выдать замуж за кого-то из испанской знати; и Джоффре, который, как и Чезаре, пошел по церковной стезе. Но все эти планы изменились, когда Родриго был избран папой и перед его детьми открылись более впечатляющие возможности.

В июне 1493 года Лукреция вышла замуж за кузена Лодовико, Джованни Сфорца. (Сама церемония, проведенная в Ватикане, была провокацией: папы и раньше имели незаконнорожденных детей, но никогда не демонстрировали их настолько публично.) В следующем году, 10 июня 1494 года, четырнадцатилетняя Лукреция писала отцу из Пезаро на Адриатическом побережье. Они с мужем благополучно добрались, и, «несмотря на дождь, который нас немало побеспокоил, встретили нас большими празднествами», хотя всех тревожили перспективы французского вторжения. «Мы узнали, – писала Лукреция, – что в Риме сейчас очень тревожно, и это вселило в нас большое беспокойство и огорчение. […] Умоляю Ваше Святейшество всей своей душой уехать из Рима, а если покидать город сейчас неудобно, то сохранять всяческую бдительность и осторожность»[125]. Не только Лукреция выиграла от избрания Родриго папой римским. Ее брат Джоффре женился на внебрачной дочери будущего короля Альфонсо II, Санче. Благодаря этому браку, он стал неаполитанским аристократом, князем Сквиллаче (город на крайнем юге Италии). Хуан, герцог Гандии, женился на Марии Энрикес де Луна, кузине Фердинанда Арагонского. Этот брак позволил обеспечить семейное состояние в Испании. Такие династические браки и союзы были очень типичны для ренессансных правителей, и преемники Александра VI поступали точно так же. Один из них, Алессандро Фарнезе, будущий папа Павел III, и сам получил кардинальский сан от Александра. Алессандро был братом любовницы папы, Джулии Фарнезе, отсюда его прозвище «дамский кардинал». Стал кардиналом и Чезаре Борджиа. В 1493 году под свое управление он получил папский город Орвието. Хуан тоже играл определенную роль в Церкви – он стал гонфалоньером, командующим папской армией. Хуан возглавил кампанию против римских баронов Орсини, переметнувшихся к французам. В январе 1497 года войска его потерпели поражение в битве при Сориано, но через два месяца с помощью испанцев им удалось отбить у французов портовый город Остия. Хотя Александру VI приходилось мириться с французским вторжением в Италию, он не намеревался позволять Карлу VIII чрезмерно расширять сферу влияния.