Красный Яр. Это моя земля - [31]

Так в нашей банде — я, Сеня и Джо — появился Толстый. Он, конечно, не был никаким толстым. Покоренастее нас, но для переселенцев это норма. В нашем округе толстых нет, все мальчики и девочки — стройные красавцы. Третье поколение после «гнева», то есть наше, внезапно стало очень высоким.

Ученые говорили, что экологическая и санитарная обстановка улучшились, а вместе с ними — и качество продуктов. В основном, растительных. Животных перестали есть еще лет двести назад. В условиях, когда каждый человек на счету, а каждая пара здоровых рук — это надежда на процветание, запрет на животные белки стал естественной формой самосохранения.

Мы неохотно брали новеньких в компанию, но Толстый сразу покорил нас прямолинейностью. К его несомненным достоинствам можно также отнести рекордное время по сбору кубика Рубика. Девять секунд. Предыдущий рекорд держал Джо. Джо не нравилось быть вторым, но он все равно проголосовал за включение Толстого в нашу банду. Через месяц мы уже везде ходили вчетвером и могли доверить друг другу все секреты.

— Ты, Толстый, не дрейфь, привыкнешь, — подбодрил Сеня новоиспеченного друга на перемене.

— Пацаны… серьезно? Как вы едите эту зеленую дрянь на обед?

— Тут все, что нужно организму. Мяса у нас нет, прости, — вставила я.

Толстый закрыл глаза и вытряс содержимое тарелки себе в рот. Мы замерли в ожидании фонтана из супа, но Толстый хранил полное спокойствие.

— Видели, что с Кемом происходит? — внезапно спросил Джо, отвернувшись от Толстого.

Он пристально посмотрел на нас своими разноцветными глазами. Голубой казался больше, чем карий, поэтому лицо Джо всегда выглядело немного перекошенным.

— Я тоже заметил, мой датчик постоянно сбивается, показания скачут, — отреагировал Сеня и запустил руку в копну волос, похожих на маленькие антенны.

— И мой, — тихо добавила я.

— Мне нечего добавить, кроме того, что еда у вас… — сказал Толстый и громко отрыгнул.

После уроков мы повели Толстого в наше секретное укрытие. Когда первый шок после «часа гнева» прошел, для защиты округа от возможных повторных Волн вдоль берегов Кема построили стену высотой сто двадцать метров и протяженностью от Абакана до Енисейска. Теоретически ее можно обойти, но идти пришлось бы несколько месяцев. К реке существуют подходы, но все они огорожены и хорошо охраняются.

По современным меркам нам повезло: хорошая экологическая обстановка, еда, дома, школы, но каждого из нас не покидало ощущение, что мы живем в вакууме. Вся информация находилась под контролем кураторов.

Кураторы — это особая группа внутри каждого округа. Они решают, что всем можно знать, а что нет. Никто особо не протестует против заведенного два века назад порядка: все делается для того, чтобы уровень стресса у населения был низким, а производительность труда — высокой.

Пару лет назад в удаленном месте за пределами стены, куда мы случайно нашли лазейку, мы наткнулись на заброшенную хижину с полностью изолированным подвалом. Непонятно, кто тут был и зачем, но в многочисленных коробках в подвале мы нашли старые инструменты, которыми сейчас никто не пользуется. Мы быстро нашли им применение.

— Ничего себе тут у вас! — осмотревшись в подвале, сказал Толстый.

— Это самое секретное место из всех самых секретных. Понял? — ответил Джо и грозно посмотрел на Толстого.

— Спокуха, я понятливый… Ого, рации, счетчики Гейгера, электромагнитные причиндалы, барометры — и зачем вам это антикварное барахло?

— А откуда ты знаешь, что это? — напрягся Джо.

— В нашем округе такого полно, на раскопках чего только ни находили, — ответил Толстый.

— Ладно, пацаны, заканчивайте, пусть лучше Мила Толстому все объяснит, — встрял Сеня.

Я еле дождалась, когда мне дадут сказать, чтобы посвятить Толстого в наши дела.

— Мои предки — в рабочей группе гидрологов, состоящей из представителей нескольких округов. Они могут ходить за стену и в принципе покидать округ. Их максимум — где-то двести километров, дальше вряд ли кто-то ходил или ездил. Короче. Месяца два назад я заметила, что они стали делать вылазки все чаще. Я такого не помню. Примерно в это же время мы нашли все это в подвале. Сразу захотелось опробовать. Сенька предложил начать с электромагнитных датчиков. Мы долго думали, как их применить, пока не додумались погрузить в воду. С этого все и началось.

Толстый снова рыгнул и уставился на меня. Непонятно, какой у него взгляд. Это праздное любопытство, симпатия или что-то еще? Он чуть ниже меня ростом, широкоплечий. Смуглая кожа выдает происхождение — он рассказывал, что его род с Кавказа. Его семья, как и многие, лишилась дома и скиталась по стране. Лицо Толстого обрамляет густая волнистая шевелюра по плечи. Только тугой ободок, сделанный из кожи какого-то животного, может удержать эту копну на месте.

Он мне нравится. Совсем не похож на мальчишек, с которыми я росла. Вечно сомневающийся Сеня меня никогда не вдохновлял, равно как и самоуверенный Джо. Толстый — среднее арифметическое: огонь в глазах и чужой запах.

Я уставилась на него в ответ. Сеня и Джо заметили, как мы друг на друга смотрим.

— А ты, я вижу, спец не только по кубикам, — перебил меня Джо.