Красный дом - [50]
Луизе было не до смеха.
– У него на работе ведется расследование, – сообщила она.
– Доминик что-то такое упоминал.
– После неудачной операции одна девушка оказалась прикована к инвалидному креслу. А перед тем Ричард делал ей рентгенограмму. Директор больницы отправил девушке письмо с насквозь фальшивыми извинениями. Ее семья отнесла письмо к адвокату, и теперь хирург валит все с больной головы на здоровую и пытается обвинить Ричарда.
– Что будет, если его признают виновным?
– Ричард надеется, что до суда не дойдет. Но в последние несколько дней… Люди все время ошибаются, даже честные люди.
Кровь бросилась Анжеле в лицо, ей захотелось защитить Ричарда, даже не зная всех подробностей дела. Она тщательно обдумала, как лучше проявить сочувствие.
– Надеюсь, все сложится хорошо. Для вас обоих.
Руки у Анжелы были скользкими, и она передала банку с сушеными томатами Луизе. Та отвинтила крышку. Некоторое время обе молчали.
– У нее был генетический порок развития. У Карен. Она не… Плод был нежизнеспособен. Иногда я мысленно представляю альбом с ее фотографиями. Жизнь, которую она так и не прожила. Я так ясно вижу эти фотографии…
Луиза вновь ощутила тот подземный гул, от которого ее бросало в дрожь.
– А завтра?..
– Я боюсь. – Анжела убавила температуру на печке.
– Чего?
Сквозь музыку Генделя донесся едва различимый голос Мелиссы:
– Что я заверну за угол и увижу ее. Или, наоборот, что она окончательно исчезнет. Понимаешь, восемнадцать лет, уход из дома и все такое. И я не знаю, что хуже.
Воцарилось молчание.
– Что ж, этот разговор нас, в некоторой степени, ободрил, – наконец резюмировала Луиза.
– И в самом деле, – согласилась Анжела. Ризотто тихо бурлило, вода побелела от риса. Анжела накрыла сковороду крышкой, оставив промежуток для пара. – Я редко об этом говорю. Зря, наверное. – Анжела подумала, что «ободрил» не совсем то слово. «Объединил», пожалуй, точнее. Разговор с Луизой наконец-то позволил ей ухватиться хоть за что-то в этом бездумном вынужденном отдыхе.
Луиза подошла к Анжеле и положила руку ей на плечо.
– Я схожу и сообщу всем, что обед будет минут через двадцать.
Алекс почти не интересовался искусством. Ему нравилась кое-какая музыка, несколько картин и стихотворений, однако школьные занятия по развитию художественного вкуса он считал пустой тратой времени. Иностранные языки – это важно, хотя можно поехать в Италию или Польшу и через пару месяцев сносно общаться на итальянском или польском. Что до математики и естественных наук – Алекс полагал, если они ему когда-нибудь и понадобятся, то он лучше наймет профессионала в этой области. То ли дело – история. Поначалу Алекс изучал ее с наслаждением. Пластиковые рыцари сменялись моделями самолетов и документальными телефильмами о Галилео и Адриановом вале. Было в истории нечто от детектива – можно найти ответы на вопросы, если знать, где искать: на заброшенных чердаках, под землей, на римских дорогах, в неприличной резьбе на полу под церковной скамьей.
У Алекса была энциклопедия «Древняя история Европы», которую он обожал. Кельты, саксы и викинги приходили и уходили. Стабильность и мимолетность сменяли друг друга – отличный пример почти для всего. То, на что можно полагаться, взаимодействует с тем, на что полагаться нельзя. Факты и мнения. Чувства и мысли. Алекс до сих пор по-настоящему не понимал, что это лишь один из способов смотреть на мир. И что есть люди, которые смотрят – и не видят неизменного ландшафта: только череду событий, которые не могут контролировать.
Доминик поставил тарелку с ризотто на стул и присел на край кровати. На одеяле темнела грязь – дочь так и не сняла испачканную одежду. Глаза Дейзи покраснели и припухли.
– Я сказал всем, что ты заболела.
– Спасибо.
– Но ты ведь не больна, правда?
– Папа…
– Что случилось?
Дейзи зажмурилась.
– Если я могу чем-то помочь…
– Ты ничем не можешь помочь.
– Я беспокоился о тебе.
Нельзя лгать. Именно потому она и попала в беду.
– Я сделала нечто ужасное.
– Не представляю, чтобы ты – и вдруг сделала что-то ужасное, – искренне сказал Доминик. – Мы говорим о плохом с точки зрения церкви?
– Пожалуйста…
– Это как-то связано с Мелиссой?
По-видимому, да – Дейзи сжалась в комочек и постаралась отодвинуться от него.
– Не говори ей ничего. Пообещай! – В ее голосе звучал страх. Может ведь она попросить отца об этом? Это же не эгоизм, это желание защитить остальных.
– Если Мелисса навредила тебе…
– Она не виновата. Пожалуйста, папа, обещай…
Доминик хотел притянуть ее к себе и обнять, как в детстве. Он коснулся ее лица, и дочь уткнулась в его ладонь.
– Я никогда не сделаю ничего, что навредит тебе. Ты ведь понимаешь это, правда? – Он не может дать обещание, ведь если Мелисса навредила Дейзи, ей не избежать наказания. – Поешь, хорошо?
– Я попытаюсь. – При мысли о еде Дейзи затошнило.
– Позже принесу тебе чай.
Ричард поднял бокал с вином и вдруг поймал на себе внимательный взгляд Анжелы, сидевшей на другом конце стола.
– Превосходное ризотто, – похвалил он.
– Спасибо. – Анжела повернулась к Доминику. – Я схожу к Дейзи.
– С ней все в порядке. Хочет побыть одна.
– Ты же говорил, она приболела?
Марк Хэддон — английский писатель, художник-иллюстратор и сценарист, автор более десятка детских книг. «Загадочное ночное убийство собаки», его первый роман для взрослых, вошел в лонг-лист премии Букера 2003 года, в том же году был удостоен престижной премии Уитбреда, а в 2004 году — Литературного приза Содружества.Рассказчик и главный герой романа — Кристофер Бун. Ему пятнадцать лет, и он страдает аутизмом. Он знает математику и совсем не знает людей. Он не выносит прикосновений к себе, ненавидит желтый и коричневый цвета и никогда не ходил дальше, чем до конца улицы, на которой живет.
Сказки, мифы, история органично вплетаются в изощренные сюжеты рассказов этого сборника от лауреата премии «Уитбреда» Марка Хэддона, автора «Загадочного ночного убийства собаки». Одиночество и оторванность от мира становятся причиной тяжелых переживаний. И даже когда между самыми непохожими людьми возникают непрочные, тонкие связи, которые как будто бы сулят проблеск надежды, что-то заставляет эти связи рваться — и чаще всего это заканчивается катастрофой. В «Револьвере» жизнь мужчины полностью меняется после инцидента с пистолетом.
«Наташа и другие рассказы» — первая книга писателя и режиссера Д. Безмозгиса (1973), иммигрировавшего в возрасте шести лет с семьей из Риги в Канаду, была названа лучшей первой книгой, одной из двадцати пяти лучших книг года и т. д. А по списку «Нью-Йоркера» 2010 года Безмозгис вошел в двадцатку лучших писателей до сорока лет. Критики увидели в Безмозгисе наследника Бабеля, Филипа Рота и Бернарда Маламуда. В этом небольшом сборнике, рассказывающем о том, как нелегко было советским евреям приспосабливаться к жизни в такой непохожей на СССР стране, драма и даже трагедия — в духе его предшественников — соседствуют с комедией.
Каждый, кто любит собак, будет удивлён и очарован необычной философией собачника, который рассмотрел в верном звере не только друга и защитника, но и спасителя! Не спешите отрицать столь необычный ракурс, вникните в повествование, и возможно в своём четвероногом товарище вы увидите черты, ранее незамеченные, но чрезвычайно значимые для понимания поведения собаки.
«Живая тайга» — сборник сказок, написанных по мотивам сказаний аборигенных народов. Бесхитростные, иногда наивные повествования увлекают читателя в глубины первозданной тайги и первобытных отношений с её обитателями. Действия героев, среди которых не только люди, но и природные объекты, основаны на невозможном в современном мире равноправии всего живого и удивляют трогательной справедливостью. Однако за внешней простотой скрываются глубокие смыслы древней мудрости.
Есть люди, которые не верят на слово, им обязательно нужно потрогать загадку руками. Краевед Юрий Крошин из таких, и неудивительно, что он попадает в критические ситуации, когда пытается выведать то, о чём знать нельзя. Для народа, исповедующего Законы Тайги, «табу» означает не просто запрет что-либо делать. Нарушивший табу, нарушает священное равновесие между противоборствующими силами нашего мира. За такой грех полагается неминуемое наказание, и оно настигает преступника здесь и сейчас.
Мы до сих пор не знаем и малой доли того, какими помыслами жили наши первобытные предки. Герою этой книги удалось не только заглянуть в своё прошлое, но и принять в нём участие. Это кардинально повлияло на его судьбу и изменило мировоззрение, привело к поискам личных смыслов и способов решения экологических проблем. Книга наполнена глубокими философско-психологическими рассуждениями, которые, однако, не перегружают чтение захватывающего авантюрно-приключенческого повествования.
Все прекрасно знают «Вино из одуванчиков» — классическое произведение Рэя Брэдбери, вошедшее в золотой фонд мировой литературы. А его продолжение пришлось ждать полвека! Свое начало роман «Лето, прощай» берет в том же 1957 году, когда представленное в издательство «Вино из одуванчиков» показалось редактору слишком длинным и тот попросил Брэдбери убрать заключительную часть. Пятьдесят лет этот «хвост» жил своей жизнью, развивался и переписывался, пока не вырос в полноценный роман, который вы держите в руках.
Впервые на русском — второй роман знаменитого выпускника литературного семинара Малькольма Брэдбери, урожденного японца, лаурета Букеровской премии за свой третий роман «Остаток дня». Но уже «Художник зыбкого мира» попал в Букеровский шортлист.Герой этой книги — один из самых знаменитых живописцев довоенной Японии, тихо доживающий свои дни и мечтающий лишь удачного выдать замуж дочку. Но в воспоминаниях он по-прежнему там, в веселых кварталах старого Токио, в зыбком, сумеречном мире приглушенных страстей, дискуссий о красоте и потаенных удовольствий.
«Коллекционер» – первый из опубликованных романов Дж. Фаулза, с которого начался его успех в литературе. История коллекционера бабочек и его жертвы – умело выстроенный психологический триллер, в котором переосмыслено множество сюжетов, от мифа об Аиде и Персефоне до «Бури» Шекспира. В 1965 году книга была экранизирована Уильямом Уайлером.
Иэн Макьюэн. — один из авторов «правящего триумвирата» современной британской прозы (наряду с Джулианом Барнсом и Мартином Эмисом), лауреат Букеровской премии за роман «Амстердам».«Искупление». — это поразительная в своей искренности «хроника утраченного времени», которую ведет девочка-подросток, на свой причудливый и по-детски жестокий лад переоценивая и переосмысливая события «взрослой» жизни. Став свидетелем изнасилования, она трактует его по-своему и приводит в действие цепочку роковых событий, которая «аукнется» самым неожиданным образом через много-много лет…В 2007 году вышла одноименная экранизация романа (реж.