Красные плащи - [17]
Пельтасты опять бежали, закинув за спину щиты, бежали не в полную силу, а так, чтобы находиться впереди своих преследователей в полутора — двух бросках дротика. И всё повторилось. Вновь шеренги спартиатов расстроились, разорвались, превратились в отдельные цепочки, на флангах и в тылу которых немедленно появились небольшие группы проворных афинских наёмников. Они впивались в уязвимые места лаконского строя, прекращая его смертоносный бег. И снова части пельтастов удалось проникнуть к начавшей движение колонне, заставить её остановиться и ощетиниться копьями. Атаку пришлось прекратить, воины вернулись к главным силам, поспешно унося убитых и раненых.
Колонна в окружении осиного роя пельтастов медленно шла по дороге. Полемарх уже не думал о наказании дерзкого противника — суметь бы вернуться в Лехей! То здесь, то там раненый спартиат, скрежеща зубами, извлекал вонзившийся в тело дротик. Те, кто нёс носилки с убитыми и ранеными, — а их становилось всё больше — не могли пользоваться щитами и вскоре сами становились жертвами афинян.
До города оставалось немало, и опытные воины прекрасно понимали, чем закончится сегодняшняя прогулка. Но вдруг от хвоста колонны к голове понёсся клич: «Конница! Конница возвращается!» Упадок сменился ликованием: теперь врагу не уйти!
Прибытие всадников изменило положение: никто не сомневался в том, что прикрытие кавалерии позволит достичь ворот Лехея. Но уязвлённая гордость и ненависть подсказали полемарху другое решение. Он перестроил колонну в фалангу, разместил на её флангах отряды конницы и в третий раз устремился на врага!
На этот раз пельтасты испугались не на шутку и бежали в полную силу. Вслед им летели дротики лаконской конницы, так что уйти удалось не всем... Впрочем, страх наёмников прошёл, едва они заметили, что лаконская кавалерия держится на одной линии с пехотой, стараясь как можно меньше отрываться от фаланги. Кроме того, всадники быстро израсходовали свои дротики и остались почти безоружными. Толку теперь от них было мало.
Пельтасты остановились, прекратили отход, а затем сами атаковали конницу вместе с афинскими фетами. Чувствовали, что их сторона берёт верх, и рассчитывали поживиться добычей. Так что поток стрел в воздухе густел, сваливая наездников и раня лошадей. Конная масса нерешительно потопталась на флангах, а затем всё быстрее и быстрее хлынула на дорогу. За ними спешили гоплиты. Пропала последняя надежда не только выиграть бой, но и благополучно вернуться домой.
Нестройная колонна со множеством раненых двигалась к Лехею так быстро, как могла. Метатели дротиков подбегали к ней уже вплотную, чтобы поразить цель наверняка. И тогда спартиаты по двое-трое, а то и в одиночку оставляли строй, чтобы ценой своей жизни хоть на какое-то время прервать губительный дождь стрел и копий, дать возможность остальным продолжить безысходный марш.
Смельчаки бросались на врага, закрывшись щитом, с копьём наперевес. Пельтасты отскакивали, как собаки перед раненым вепрем, но вскоре окружали противника. Недолго держались герои под градом дротиков и камней.
Всадники крутились поодаль: отсутствие оружия не позволяло им вступить в бой, а обычай — уйти, спасая себя. Вот и оставались они беспомощными свидетелями гибели колонны, осыпаемые проклятиями тяжёлой пехоты.
Полемарх умирал. Его горло было пробито дротиком, он не мог сказать ни слова. Старшим из уцелевших начальников остался наш господин Демофил, который тут же приказал собирать падавшие в строй и извлечённые из ран дротики, ускорить шаг и двигаться к низкому холму у берега, где следовало дождаться помощи из Лехея или дорого продать свою жизнь.
Натиск пельтастов ослаб — они в очередной раз исчерпали запас дротиков и сейчас собирали их в поле.
Господин Демофил как раз строил своих гоплитов — а их было уже в два раза меньше, чем ушло провожать амиклейцев, когда мы садились на корабли и лодки. Наёмники пошли в атаку, как только пополнили запасы метательного оружия. Но только на этот раз господин Демофил приказал закрыться щитами, выдержать град дротиков и подпустить врага совсем близко.
Стоило только обнаглевшим пельтастам оказаться в нескольких шагах от спартанской фаланги, как первая шеренга опустилась на колено, вторая метнула копья, а затем все устремились на противника вниз по склону холма!
Молниеносный бросок был настолько неожиданным для афинян, что тех из них, кто стоял впереди, тут же скосили мечи и копья спартиатов!
Опомнившись, пельтасты носились перед бронзовым строем, но приближаться уже не рисковали. Кроме того, Демофил послал бойцов последней шеренги собирать дротики и камни в полосе между холмом и берегом залива — пусть теперь наёмники сунутся!
В метательном бою у лаконцев, стоящих на вершине холма и укрытых тяжёлой бронзой доспехов, было бы явное преимущество.
Тем временем наши лодки и корабли приближались к берегу. Демофил сумел бы продержаться, и мы бы спасли остатки отряда, но тут блеснули доспехи подходивших из-под Коринфа афинских гоплитов. Вёл их Каллий, сын Гипноника.
Лаконцы поняли — идёт неминуемая гибель. С другой же стороны к берегу приближались суда, неся надежду на спасение! Видно, эта надежда и лишила оборонявшихся на холме стойкости.
Маршалы Г. К. Жуков, К. К. Рокоссовский, И. С. Конев и A. M. Василевский, генералы И. Д. Черняховский и Н. Ф. Ватутин... Им и другим прославленным полководцам Великой Победы посвящается эта книга.Новая книга современного писателя-историка В. Щукина посвящена маршалам Г. К. Жукову, А. М. Василевскому, К. К. Рокоссовскому и другим прославленным полководцам Великой Победы.С задней обложкиИстория знает немало примеров поражений крупных, хорошо подготовленных армий лишь потому, что во главе их стояли личности, не соответствующие масштабу решаемых задач.
Настоящая книга является переводом воспоминаний знаменитой женщины-воительницы наполеоновской армии Терезы Фигёр, известной также как драгун Сан-Жен, в которых показана драматическая история Франции времен Великой французской революции, Консульства, Империи и Реставрации. Тереза Фигёр участвовала во многих походах, была ранена, не раз попадала в плен. Она была лично знакома с Наполеоном и со многими его соратниками.Воспоминания Терезы Фигёр были опубликованы во Франции в 1842 году. На русском языке они до этого не издавались.
В книге рассматривается история древнего фракийского народа гетов. Приводятся доказательства, что молдавский язык является преемником языка гетодаков, а молдавский народ – потомками древнего народа гето-молдован.
Новый остросюжетный исторический роман Владимира Коломийца посвящен ранней истории терцев – славянского населения Северного Кавказа. Через увлекательный сюжет автор рисует подлинную историю терского казачества, о которой немного известно широкой аудитории. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В романе выдающегося польского писателя Ярослава Ивашкевича «Красные щиты» дана широкая панорама средневековой Европы и Востока эпохи крестовых походов XII века. В повести «Мать Иоанна от Ангелов» писатель обращается к XVII веку, сюжет повести почерпнут из исторических хроник.
Олег Николаевич Михайлов – русский писатель, литературовед. Родился в 1932 г. в Москве, окончил филологический факультет МГУ. Мастер художественно-документального жанра; автор книг «Суворов» (1973), «Державин» (1976), «Генерал Ермолов» (1983), «Забытый император» (1996) и др. В центре его внимания – русская литература первой трети XX в., современная проза. Книги: «Иван Алексеевич Бунин» (1967), «Герой жизни – герой литературы» (1969), «Юрий Бондарев» (1976), «Литература русского зарубежья» (1995) и др. Доктор филологических наук.В данном томе представлен исторический роман «Кутузов», в котором повествуется о жизни и деятельности одного из величайших русских полководцев, светлейшего князя Михаила Илларионовича Кутузова, фельдмаршала, героя Отечественной войны 1812 г., чья жизнь стала образцом служения Отечеству.В первый том вошли книга первая, а также первая и вторая (гл.
Книга Елены Семёновой «Честь – никому» – художественно-документальный роман-эпопея в трёх томах, повествование о Белом движении, о судьбах русских людей в страшные годы гражданской войны. Автор вводит читателя во все узловые события гражданской войны: Кубанский Ледяной поход, бои Каппеля за Поволжье, взятие и оставление генералом Врангелем Царицына, деятельность адмирала Колчака в Сибири, поход на Москву, Великий Сибирский Ледяной поход, эвакуация Новороссийска, бои Русской армии в Крыму и её Исход… Роман раскрывает противоречия, препятствовавшие успеху Белой борьбы, показывает внутренние причины поражения антибольшевистских сил.
Иван Данилович Калита (1288–1340) – второй сын московского князя Даниила Александровича. Прозвище «Калита» получил за свое богатство (калита – старинное русское название денежной сумки, носимой на поясе). Иван I усилил московско-ордынское влияние на ряд земель севера Руси (Тверь, Псков, Новгород и др.), некоторые историки называют его первым «собирателем русских земель», но!.. Есть и другая версия событий, связанных с правлением Ивана Калиты и подтвержденных рядом исторических источников.Об этих удивительных, порой жестоких и неоднозначных событиях рассказывает новый роман известного писателя Юрия Торубарова.
Книга посвящена главному событию всемирной истории — пришествию Иисуса Христа, возникновению христианства, гонениям на первых учеников Спасителя.Перенося читателя к началу нашей эры, произведения Т. Гедберга, М. Корелли и Ф. Фаррара показывают Римскую империю и Иудею, в недрах которых зарождалось новое учение, изменившее судьбы мира.
1920-е годы, начало НЭПа. В родное село, расположенное недалеко от Череповца, возвращается Иван Николаев — человек с богатой биографией. Успел он побыть и офицером русской армии во время войны с германцами, и красным командиром в Гражданскую, и послужить в транспортной Чека. Давно он не появлялся дома, но даже не представлял, насколько всё на селе изменилось. Люди живут в нищете, гонят самогон из гнилой картошки, прячут трофейное оружие, оставшееся после двух войн, а в редкие часы досуга ругают советскую власть, которая только и умеет, что закрывать церкви и переименовывать улицы.
Древний Рим славился разнообразными зрелищами. «Хлеба и зрелищ!» — таков лозунг римских граждан, как плебеев, так и аристократов, а одним из главных развлечений стали схватки гладиаторов. Смерть была возведена в ранг высокого искусства; кровь, щедро орошавшая арену, служила острой приправой для тусклой обыденности. Именно на этой арене дева-воительница по имени Сагарис, выросшая в причерноморской степи и оказавшаяся в плену, вынуждена была сражаться наравне с мужчинами-гладиаторами. В сложной судьбе Сагарис тесно переплелись бои с римскими легионерами, рабство, восстание рабов, предательство, интриги, коварство и, наконец, любовь. Эту книгу дополняет другой роман Виталия Гладкого — «Путь к трону», где судьба главного героя, скифа по имени Савмак, тоже связана с ареной, но не гладиаторской, а с ареной гипподрома.